Кроме них, есть еще Гови... То есть, Картер. Он тоже может открыть перед ней двери, если захочет. Только не своими пьесами, конечно. Господи, они не просто вгоняют в тоску, в них вообще ничего не понятно. Как бы там ни было, его высокохудожественные заморочки не делают его менее влиятельным, и он вполне сможет поспособствовать ее карьере.
А я совсем не против сыграть в каком-нибудь «гвозде сезона», подумала она с тоскливой надеждой. Хотя сейчас, когда Элисон мертва, ей нужен еще и новый агент.
Лаура посмотрела на часы. Пора одеваться. Она решила, что удачно подобрала сегодняшний наряд, ведь судя по прогнозу погоды, день в Вест-Пойнте ожидается прохладный, температура чуть выше пятидесяти градусов[9], так что голубая замша от Армани и шарф от Гуччи подойдут как нельзя лучше.
Торчать подолгу на воздухе — это не для меня, подумала Лаура, но раз уж все говорят, что пойдут на игру, я тоже пойду. Гордон, напомнила она себе, повязывая шарф. Гордон, а не Горди. Картер, а не Гови. Хорошо, хоть Робби по-прежнему Робби, а Марк все еще Марк. И хорошо, что Джек Эмерсон, этот Дональд Трамп[10] из Корнуолла, штат Нью-Йорк, не решил прославиться под именем Жак.
Спустившись в столовую, она расстроилась, когда увидела за столом выдающихся выпускников лишь Марка Флейшмана и Джин.
— Я только кофе выпью, — объяснила Джин. — Позавтракаю в гостях. Увидимся за обедом.
— А на парад и матч пойдешь? — спросила Лаура.
— Да, конечно.
— Никогда не оставалась там надолго, — сказала Лаура. — Не то, что ты, Джинни. Ты всегда любила историю. Помнится, одного курсанта, которого ты знала, убили перед самым выпуском. Как его звали?
Марк Флейшман отпил кофе и увидел, как затуманились глаза Джин. Она медлила, а он закусил губу. Чуть было не ответил за нее.
— Рид Торнтон, — сказала она. — Курсант Кэррол Рид Торнтон-младший.
Неделя, предварявшая годовщину смерти дочери, всегда была для Алисы Соммерс самой тягостной в году. А в этот раз особенно тяжело.
Двадцать лет, подумала она. Два десятилетия. Сейчас бы Карен исполнилось сорок два. Стала бы врачом, возможно кардиологом. Ради этого она и поступала в мединститут. Наверное, вышла бы замуж, родила двух детей.
Алиса Соммерс представила себе внуков, которых у нее никогда не будет. Мальчик, высокий и белокурый, как Сайрес — она всегда верила в то, что они с Карен все-таки поженятся. Лишь одно раздражало ее в Сэме Дигане — его непоколебимая убежденность, что именно Сайрес виновен в смерти Карен.
А их дочь? Она была бы похожа на Карен, решила Алиса, тонкая кость, глаза цвета морской волны, черные, как смоль, волосы. Хотя, как знать...