— Вы ничуть не помешаете. Одна секретарша приходит в восемь. А вечером уборщицы работают до десяти. Я скажу им, чтобы вас впускали в любое время. А еще лучше, я дам вам ключ.
Дарси улыбнулась.
— Обещаю, что из севрского фарфора ничего не пропадет. А можно мне сейчас тут немного посидеть? У меня есть несколько свободных часов.
— Конечно. И не забудьте, я многих знаю из этих людей. Обращайтесь ко мне, если вам понадобится узнать, как кого-нибудь зовут, не стесняйтесь.
В половине четвертого снова пришел Шеридан, а с ним — горничная с подносом, на котором стояли чашки.
— Я подумал, вам, наверное, пора сделать перерыв. Выпейте чаю. Можно и мне с вами?
— Буду рада. — Дарси почувствовала, что у нее немного болит голова, и вспомнила, что не обедала сегодня. Она взяла чашку с чаем, добавила немного молока из прелестного молочника лиможского фарфора и протянула руку за сахарным печеньем, стараясь не показать виду, как она голодна. Она подождала, пока выйдет горничная, и сказала:
— Могу представить себе, как вам было тяжело все это ворошить. Воспоминания — ужасная вещь.
— Фотографии подготовила в основном моя мать. Я не перестаю восхищаться ею. Когда принесли посылку с туфлями, она упала в обморок, а сейчас думает только о том, как бы помочь найти убийцу Нэн и предотвратить другие несчастья.
— А вы?
— Нэн была на шесть минут меня старше. Она ни на минуту не позволяла мне забыть об этом. Звала меня «младший братик». Она была веселой и общительной, а я — застенчивым. Мы как бы дополняли друг друга. Я давно потерял надежду увидеть ее убийцу на скамье подсудимых. А теперь эта надежда появилась у меня снова. — Он бросил взгляд на стопку фотографий, которые она отложила. — Узнали кого-нибудь?
— Пока нет.
Без четверти пять она заглянула к нему в кабинет.
— Я убегаю.
Крис вскочил.
— Вот ключ. Я хотел отдать его вам, когда заходил к вам выпить чаю.
Дарси положила ключ в карман.
— Я, наверное, приду завтра с утра.
Крис не смог удержаться.
— А сейчас вы опять идете на свидание? Простите, я не имею права спрашивать. Но я беспокоюсь за вас, потому что думаю, это небезопасно.
На этот раз лицо Дарси не стало отчужденным, и он был рад этому. Она сказала просто:
— Все будет хорошо, — и, помахав рукой, ушла.
Он остался стоять, глядя ей вслед, и вспоминал тот единственный раз, когда ходил на охоту. Олениха пила воду из ручья. Почуяв опасность, она подняла голову, прислушалась, готовая в любую минуту броситься бежать. Мгновение спустя она упала на землю. Он не присоединился к восторженным возгласам других охотников, поздравлявших меткого стрелка. Ему хотелось закричать и криком подать сигнал опасности зверю. И сейчас ему хотелось так же закричать вслед Дарси.