Волнуясь, Дарси продиктовала. Рост 167,5 см, вес 57 кг, рыжеватые волосы, голубые глаза, двадцать восемь лет.
— Подождите, у меня в сумочке есть ее фотография.
Томпсон изучил фотографию и вернул ее Дарси.
— Очень красивая женщина. — Он попросил у Дарси визитную карточку и дал ей свою. — Будем держать друг друга в курсе.
Сьюзан Фроли Фокс, обнимая пятилетнюю Триш за плечи, вела ее к школьному автобусу, который должен был отвезти ее в детский сад. Триш упиралась. По ее несчастному личику было видно, что она вот-вот расплачется. Малыш, которого Сьюзан крепко прижимала к себе другой рукой, наклонился и дернул Триш за волосы. Это и оказалось последней каплей. Триш завопила.
Сьюзан прикусила губу, испытывая одновременно и раздражение и жалость.
— Он ведь не сделал тебе больно, а дома ты не останешься.
Водитель автобуса, почтенная женщина с ласковой улыбкой, сказала примиряюще:
— Ну же, давай, Триш. Сядешь рядом со мной? На переднем сиденье. Сьюзан энергично помахала рукой и, когда автобус отошел, с облегчением вздохнула. Пересадив малыша на другую руку, она поспешила домой. Штукатурка со стен их кирпичного дома кое-где осыпалась. На газонах все еще лежал неубранный снег. Деревья безжизненно чернели на фоне серого неба. Через несколько месяцев буйно зацветет живая изгородь, и голые ветви ив свесятся каскадом листвы. Еще в детстве Сьюзан всегда наблюдала за ивами, ожидая первых признаков весны.
Она толкнула боковую дверь, подогрела бутылку малышу, отнесла его в комнату, поменяла пеленки и уложила спать. Наступило время, когда она была предоставлена самой себе — полтора часа до того, как он проснется. Она знала, что нужно много чего успеть сделать. Были не застелены кровати. На кухне царил беспорядок. Сегодня утром Триш захотела испечь печенье в формочках, и стол был все еще измазан маслом.
Сьюзан взглянула на противень и улыбнулась. Печенье выглядело восхитительно. Если бы только Триш не капризничала так из-за садика. Скоро март. Сьюзан беспокоилась: «Что же будет, когда она пойдет в первый класс и ей придется проводить в школе весь день?»
Дуг считал, что это Сьюзан виновата, что Триш не хочет ходить в сад. «Если бы ты сама почаще выходила из дома, скажем, пообедать в клубе или поработать в каком-нибудь комитете, Триш привыкла бы, что за ней присматривают другие».
Сьюзан поставила чайник, вытерла стол и приготовила себе тост с сыром и ветчиной. «Все-таки Бог есть», — подумала она с благодарностью, погрузившись в благословенную тишину.
За второй чашкой чая она наконец-то решилась задуматься о той обиде, которая так жгла ее. Вчера вечером Дуг опять не пришел домой. Когда он задерживался допоздна на совещаниях, то пользовался номером люкс, который снимала его компания в отеле «Гейтуэй» рядом с офисом в Центре Внешней Торговли. Он был вне себя, когда она звонила туда. «Какого черта, Сьюзан! Если не случилось ничего из ряда вон выходящего, не смей мне сюда звонить. Я не могу выходить с совещаний, а заканчиваются они обычно далеко за полночь».