Ричард снова надел шляпу и принялся за пудинг. Немногие молодые люди из числа знакомых Мэдди так строго придерживались правил Простой Речи и Одежды. Ричардом она восхищалась. Ей было даже обидно, что она сидит перед ним без шляпы, в разорванной юбке. Хотелось выглядеть аккуратной и приличной.
Мэдди посмотрела на Жерво. Он ничего не ел, а только пристально следил за ней — и какой бы чистой красотой ни отличался Ричард Гиль, герцог значил для нее нечто большее. Кристиан был ее тенью, был связан с ней поцелуем… Его ласковые руки на ее волосах…
Мэдди вспыхнула, чувствуя себя лгуньей, обманщицей. Она выдавала Жерво за больного, а себя за его сиделку. Внезапно Мэдди поняла всю фальшь этого фарса — какая сиделка пустится в бега вместе с больным против желания его семьи? Какая сиделка позволит, чтобы ее целовали? Что подумал бы о ней Ричард Гиль, если бы узнал об этом? А не признаться ему — значит, солгать молчанием. Это недостойно. Тот, кто хочет встать на путь истины, так поступать не должен.
— Вы считаете, что он нормален? — спросил Ричард. Мэдди вздрогнула от неожиданности. Она подняла глаза.
— Да. Он как будто не буйствует.
Она отломила кусок хлеба, слегка усмехнувшись.
— Он герцог. Это не безумие. Совсем не то.
Ричард откусил еще кусок.
— Значит, герцоги себя так ведут?
— На большее он не способен.
Жерво вскинул голову. Он скучал. Посмотрев то на Мэдди, то на Ричарда, он поднял свой эль и выпил.
— Он не понимает нашего разговора? — спросил Ричард.
— Не знаю. Мне кажется, если понимает, то немного.
— Отвези его домой, в семью.
Мэдди встрепенулась.
— Нет.
Жерво посмотрел на нее. Скука исчезла.
— Ты не имеешь права держать его у себя, если его родственники считают, что он должен жить в уединении. Он принадлежит своей семье.
— Нет. Его там не понимают. Они не знают, каково там быть.
— В доме твоего кузена?
— Это приют для умалишенных. А он не безумен.
— Он не может говорить. Как он будет жить?
Она поглубже закуталась в свой плащ.
— Не один. Он не может жить один.
— Тогда как? Ведь у него нет друзей…
— Я… — Мэдди умолкла. Она поняла, что не знает этого. Она взглянула на Жерво. — Друг? — спросила Мэдди. — Есть ли у тебя близкий друг?
Он настороженно перевел взгляд на Ричарда.
— Нет, — сказала она. — Я не имею в виду квакеров. Просто приятелей. Ваших товарищей.
Кристиан замялся. Потом показал рукой на нее.
— Жерво! — в ее голосе зазвучало отчаяние. — Неужели нет никого, кто хорошо к тебе относится?
Он сжал руку. Большой золотой перстень-печатка сверкнул на его пальце. Кристиан злобно посмотрел на Ричарда, удобно устраиваясь на своем стуле.