— Я не удивлюсь, если ты трясешься от страха при виде нашего гостя, — сказал С.Т.
Она не сразу поняла его и смотрела на Немо, не отрываясь. Пухлая нижняя губка ее чуть оттопырилась в недоверии.
— И он правда боится?
— Женщины. Женский пол ввергает его в ужас. — Он толкнул носком сапога рассыпавшиеся в пыли цветы.
— Несомненно, у него есть на то основания.
Уголки ее рта чуть изогнулись. Она смотрела на Немо с полуулыбкой, но ничего не говорила. С.Т. тем временем смотрел на нее. Ее губы, ее кожа, изгиб ее шеи. Он почувствовал, что ему трудно дышать.
— Я думала, это испытание, — сказала она. Он с усилием поднял глаза.
— Что?
— Я думала, вы хотите испытать меня. Посмотреть, смогу ли я выстоять перед ним.
— О да. Что же, вы выдержали это испытание. Я увидел, что вы героически глупы. Видит Бог, у меня не хватило бы духа подойти к этому оскалившемуся чудищу. — Склонив голову набок, он почувствовал, что тонет в бездне ее удивительных глаз. — Конечно, если бы на вашем месте был мужчина, он разорвал бы ему горло.
С долгим стоном Немо перевернулся на другой бок и стал кататься в пыли, громко сопя, пытаясь почесать спину. Потом, устав, он повернулся кверху брюхом, расслабленно подняв полусогнутые лапы, и смотрел на С.Т., высунув язык, с настоящей улыбкой, как умеют улыбаться счастливые собаки.
— О! Конечно, ты так бы и поступил. — С.Т. сделал знак, подавая резкий сигнал волку. — Поднимайся, лентяй, здесь же дама. Давай, давай, отправляйся. Пойди принеси нам фазана.
Немо тут же перевернулся и вскочил на ноги. Большими прыжками он понесся к воротам, опустив нос к земле в поисках следа дичи. При его приближении утки снова возбужденно закрякали, но вскоре успокоились. Немо никогда не позволил бы себе гоняться за ними без разрешения хозяина.
— Это просто чудо, — сказала она, глядя вслед волку. — Как вам удалось его так воспитать?
С.Т. почесал ухо.
— По правде говоря, он вряд ли принесет нам фазана, — признался он. — Скорее всего зайца. — Он искоса взглянул на нее. — Не хотите ли — могу я пригласить вас — остаться? К обеду?
Брови ее опять сдвинулись, и сердце у него упало. Но она только сказала сдержанно:
— Да.
Он перевел дух, стараясь, чтобы его улыбка не выглядела уж очень глупой и довольной. Он чувствовал себя с ней так же неуверенно, как Немо. Прошло много времени… очень много времени. Было бы неудивительно, если бы оказалось, что он совсем разучился вести себя в таких случаях.
Если бы только она не была так дьявольски великолепна! Его горло пересохло, и внутри все горело от простого взгляда, брошенного на нее.