— Откуда это? — прошептала она.
— Что ты скажешь, моя дорогая? — переспросил он. — Угодил ли я тебе, наконец? Мне сказали, что это был подарок возлюбленного, из-за них одна юная особа пролила слезы. — Он поднял, руку и дотронулся пальцем ее ресниц, как будто снимая с них слезу. — Будешь ли ты плакать из-за меня?
— Боюсь, мне придется это делать слишком скоро, — прошептала она. Камни, свисающие с его руки, касались ее лица. — Когда тебя повесят!
— О, нет! — пробормотал он. — Поверь мне, этого не случится. — Он взял другой рукой ее голову и повернул к себе ее лицо. — Пожалуйста, поплачь немного. — Он улыбнулся и поцеловал ее в уголок рта. — Моя жемчужина. Моя прекрасная. Мой свет. Поплачь от радости. Ведь я доставил тебе удовольствие?
— Ты не доставил мне удовольствия, — ответила она, отворачивая лицо. — Ты напугал меня.
Рука его отвердела, и он вновь повернул ее к себе. Она пыталась сопротивляться, но это у нее плохо получалось. Она могла только отступать. От его скрытой энергии в комнате стало жарче. Она не могла увертываться — ее охватила слабость. Он двигался за ней следом, медленно стягивая кружевную накидку и обнажая плечи.
— Я не хочу этого, — воскликнула она. — Я не хочу.
Он надел ей ожерелье на шею и защелкнул замок. Руки его нежно привлекли ее, приподняли, и он поцеловал ее в изгиб шеи.
— Неужели ты отбросишь подарок Сеньора, Солнышко? — прошептал он. — Это — дар. Символ моей страсти к тебе. — Его тихий голос теплился необычной силой. — Дай полюбоваться, доставь мне такое удовольствие.
— Нет, сними его, — она закрыла рот руками.
— Нет-нет, моя нежная, зачем же мне совершать такой глупый поступок? Я принес ожерелье тебе. Я люблю тебя. Я хочу, чтобы ты сияла от счастья и была красивее всех. Но ты дрожишь, дорогая. — Он с нескрываемым наслаждением ласкал ее шею и ушко. — Чего ты боишься?
— Тебя, — сказала она. — Того, что ты сделал.
— А что ты со мной делаешь?!
Его поцелуи распространяли по всему ее телу токи тепла. Она склонила голову. Обняв ее за талию, он прижался лицом к ее обнаженным плечам. Его руки крепко сжимали ее.
Она кусала от досады и смущения губы.
— Это ужасно, ужасно, вы понимаете?
Он поцеловал ее в грудь.
— Ужасный промысел Сеньора Полуночи. Чтобы доставить тебе удовольствие, я готов рискнуть чем угодно. — Он тихо рассмеялся и начал развязывать ленты на ее ночной кофте.
— Да и какое тебе дело до моего промысла, холодное сердце? Я думал тебе хочется одного — чтобы твой поклонник разбогател.
— Меня тревожит не твоя шея, а моя собственная, — жестко возразила она. — Не хотела бы я висеть рядом с тобой.