— Запомни — он боится тебя, — пробормотал Сеньор.
Она повернулась к нему:
— Меня?
— Да. Ты видела, что я сделал с той лошадью. Ты можешь повторить это с этим красавцем.
— Ты сошел с ума! — воскликнула Ли.
— Вовсе нет. Я же тебе все показал. — Губы его слегка изогнулись. — Это ведь не только удачливость.
— Я боюсь, я не хочу оставаться в загоне с этим животным.
Он слегка нахмурился, как будто удивленный ее нерешительностью.
— Я же сказал тебе — он напуган.
— Он искусал человека!
— А что бы ты сама сделала, если бы тебя ударили в лицо?
Она засмеялась:
— Я знаю, что оскорбила тебя. — Она взглянула на него в упор. — Ты хочешь, чтобы в отместку меня затоптала до смерти эта лошадь?
— Ты боишься! — сказал он с мягким изумлением в голосе. — И эта женщина хочет убить преподобного мистера Чилтона!
Она отвернулась:
— Это не одно и то же.
— Откуда ты знаешь? — спросил он. — Когда нужно будет проявить отвагу — ты думаешь, она у тебя появится, если ее нет сейчас?
— Это — не одно и то же. Я ненавижу его! — прошипела Ли.
— Чтобы убить умного человека, мало одной ненависти. — Его резкие слова как будто разрезали холодный воздух. — Нужны и мозги. Я пытаюсь научить тебя тому, что может тебе помочь. Эта лошадь станет оружием, если ты научишься властвовать над ней.
Ли повернулась и поглядела на строптивое животное, свободно трусящее по загону.
— Я думала, ты хотел дать мне гнедого. Он нетерпеливо дернул рукой:
— На гнедом можно возить тюки. Но этот парень — ты только взгляни на него! Покажи, что ты смела, что ты веришь в него — и он унесет тебя прямо в ад!
Как раз в этот момент мышцы коня напряглись, он взглянул на людей и бросился вскачь вдоль ограды загона. Хвост его развевался по ветру. Ли опять ощутила в груди это болезненное, волнующее чувство перед восхищенным взглядом Сеньора. Она начала кусать губы.
Он хотел укротить эту лошадь.
Но он перекладывал эту задачу на нее. Он глядел вниз, его зеленые глаза выражали напряженность и вызов.
Неожиданно она ощутила слабость — слова и возражения застряли где-то в горле. Ее нижняя губа задрожала. Он поднял ее руку и вложил в нее кнут.
— Я помогу тебе, — произнес он. — Я скажу тебе, что надо делать.
Она опустила глаза долу, пытаясь безуспешно совладать с дрожью. «Ну что же, пусть чертово животное и убьет меня!» подумала Ли и обернула бич вокруг кнутовища.
С.Т. наблюдал, как она перелезла через ворота и вошла внутрь загона. Он едва ли мог объяснить, почему именно настоял на этой странной прихоти. Он смог бы укротить коня быстрее и лучше. Ему нравилось это делать — ему нравилось внушать запуганной лошади, что следует покориться человеку.