Ли прервала их объятия, вечно практичная Ли отпихнула его и стала искать свои кору и тряпку, чтобы перевязать его обожженную ладонь. Он гладил ее волосы свободной рукой, наблюдая за ее работой при свете ее горящего дома.
— Ольховую кору надо бы прокипятить, — сказала она, — но это лучше, чем ничего.
Она подняла голову. Работа была окончена. С.Т. посмотрел на свою перевязанную руку. Время текло как вода, мимо, мимо, не оглядываясь.
— Ли, — сказал он, — куда ты пойдешь?
Она была черным силуэтом на фоне огня, он совсем не мог увидеть ее лицо.
— Не знаю, — сказала она.
— У тебя есть какая-нибудь семья?
— Двоюродная сестра. В Лондоне.
— Как ее зовут?
Она слегка повернулась, и огонь осветил для него контур её щеки, ее губы, невозмутимые, как мрамор.
— Клара Пэттон.
— Езжай туда, — сказал он. — Я найду тебя.
— Зачем? — спросила она.
«Потому что я жить не могу без тебя. Потому что я люблю тебя. Потому что не может все так кончиться». Но сказать всего этого он не мог. Он вдруг возненавидел все эти лживые фразы, которые говорил столько раз в жизни.
— Я должен это сделать, — яростно ответил он.
— Глупый, — голос ее почти не был слышен за шумом огня.
— Я должен найти тебя снова. Я не отпущу тебя… Не могу… Это невозможно, — он говорил беспорядочно. — Мой отъезд. Теперь. Именно так. Я что-то придумаю.
— Что? — в ее голосе звучала странная нота. — Какой-нибудь особый сигнал? Две свечи на окне, когда будет безопасно встретиться в саду?
Будущее открылось перед ним, как пропасть. Он чувствовал, что тонет, беспомощный, ошеломленный тем, как плеснула она это ведро ледяной воды в его обгорелое лицо. Он все это видел, он все это так прекрасно знал, эти свидания в саду, но теперь радостное волнение имело горьковатый привкус, романтическое приключение превратилось в наказание.
— Нет не так, — сказал он. — Так не будет никогда. Это не для нас.
— А тогда как?
Он сжал правую руку в кулак. Почувствовал ожог.
— Солнышко, Солнышко… пропади все пропадом…
Плотная волна дыма плыла к ним. С.Т. зажмурился от едкой хмари. Приступ кашля согнул его вдвое. Когда он снова смог дышать и выпрямился, то увидел как устанавливали около здания пожарную помпу. Команда мужчин направила колеблющуюся водяную струю в окно в то время как остальные таскали ведра, заполняя пустеющий резервуар.
— Слишком поздно, — произнесла Ли. Она вытерла рукавом глаза: слезы или дым, он не мог сказать.
— Они могут… может быть… спасти крылья, — с трудом выговорил он, комок стоял в его измученном горле. Она пожала плечами.
— Не имеет значения. Все это ушло в прошлое.