С.Т. лег спать вдалеке от нее, а Немо свернулся рядом в траве. Проснулся он от звуков и запахов готовящегося завтрака, волк уже исчез. Ли энергично двигалась, не глядя на него, даже когда принесла чашку чая и кусок хлеба, обжаренный на костре, который она сама развела. Он молча взял предложенное и, отхлебывая чай, наблюдал за ней через облако пара, поднимавшегося от чашки. Она собрала все вещи в сумку, аккуратно свернула пакетик с чайным листом и положила его в карман куртки. Когда все было убрано, она принесла его сапоги и поставила рядом. С.Т. хмуро посмотрел на них.
— Они не совсем просохли, — сказала она. — Вам нужно будет еще раз смазать их маслом, а то они потрескаются в подъеме.
— Спасибо. — Он не в силах был поднять лицо и взглянуть на нее. Он внимательно рассматривал собственные ступни и потирал выросшую за ночь щетину.
— Я вот о чем думаю, — тихим голосом сказала она. — Я полагаю, мне лучше всего вернуться в Англию.
С.Т. плотнее сжал губы. Он взглянул вдаль, туда, где по краю луга висел утренний туман.
— Не потому, что вы не можете меня научить фехтовать, — сказала она после паузы. — Об этом я тоже думала. Я не сомневаюсь, что это бы получилось. Но сама идея была жалкой — я считала, что смогу стать такой, как вы. Даже если бы это было возможно, на это потребовались бы годы, правда?
Он допил чай и сидел, облокотясь на колено.
— Так вот почему вы пришли ко мне? Научиться быть разбойником?
— Не просто разбойником, — медленно сказала она, — а Сеньором дю Минюи.
Он покачал головой, коротко и невесело засмеявшись. Она стояла над ним, задумчиво склонив голову, и смотрела ему в глаза.
— Вы — легенда, месье, — сказала она внезапно. — Мой дом находится в такой глуши, как мы сейчас, люди живут там простые, мы мало общались с внешним миром. Вы были у нас три раза… защищая тех, кого притесняли и кто слишком слаб, чтобы постоять за себя и дать отпор обидчикам. Вы, может, даже не помните об этом. Но мы помнили. Люди видели в вас высшую справедливость — выше шерифа, мирового судьи, даже, может быть, выше короля — выше всех, кроме Господа. — Она резко остановилась и повернулась, хмуря лоб, к одной из колонн храма. — Теперь у них другой кумир, хотя он — воплощение дьявола, но им это невдомек. — Она глубоко вздохнула. — Вот я и придумала вас воскресить. Притвориться, что я и есть Принц Полуночи, который пришел сразиться с этим другим — существом. — Ее голос слегка дрожал. — Этим монстром, который овладел их сердцами и умами. Вот и все, о чем я мечтала, месье… снова открыть им глаза.