Каким-то образом получилось так, что ее руки оказались в его руках. Он почувствовал жар, словно дотронулся до раскаленной печи. Его пальцы горели. «Ведьма, — подумал он. — Конечно, ведьма. Жечь таким огнем». Она отняла руки и тихо проговорила:
— У тебя такие холодные руки!
— Мои ноги не теплее.
Повинуясь ее странным прихотям и капризам они обошли стороной Ковентри, Страффорд, а теперь делают большой крюк, чтобы далеко отойти от Честера. За прошедшие десять дней они временами шли на север, затем сворачивали на восток, иногда продвигались и на запад. Их движение напоминало Руку полет беззаботно порхающей бабочки. Может, она плохо разбиралась в географии? Или была не совсем в своем уме? Или он сам?
— Что у нас впереди? — спросила принцесса Меланта.
— Залив моря, сыпучие пески и Вирейл. Пустошь и дикое место.
— Ты хорошо знаешь эту местность?
— Да, ваше величество.
Она улыбнулась и промолвила:
— Охота за драконами?
Это было правдой, но он не стал унижаться до ответа на этот вопрос. Изнутри паланкина донесся слегка насмешливый голос:
— Так значит, здесь не следует опасаться какого-нибудь огненного червяка, если мы продолжим путь прямо?
— Только бродяг и грабителей, моя госпожа, — ответил он сухо.
Она замолчала. Затем он услышал ее вздох.
— Аллегрето будет невыносим. Это лучше или хуже, чем грабители?
Рук взглянул на Аллегрето, мощно колотящего ногами по ребрам бедной лошади.
— Мне кажется, что ваше величество еще не имели встреч с грабителями и плохо себе представляют, что это такое.
Она тихо засмеялась, но в ее смехе слышалась горечь.
— А ты плохо знаешь Аллегрето. Но твои пальцы посинели от холода, сэр. Мне, может быть, захочется видеть тебя сегодня в постели в Юлоу, — пробормотала она, вдруг дотронулась до его руки, которой он придерживал занавесь паланкина, и погладила ее.
Он отдернул руку прочь. Она полыхала дьявольским огнем, а сам он был готов вспыхнуть, как порох.
— Я не чувствую холода, моя госпожа, — ответил он твердо, не поднимая глаз.
— Тогда — вперед. Без промедлений, Зеленый Рыцарь.
В ее голосе не было сожаления, он был тверд и решителен. Юлоу, постель и обещание неизведанных возможностей — все это навсегда исчезло из его жизни. Впрочем, может быть, он лишился всего-то лишь только места у горящего очага среди своих людей и ничего больше. Может быть, она ничего и не имела в виду, говоря все это, а до его руки дотронулась случайно.
Он больше не глядел на нее. Но в глубине своего тела вдруг ощутил огонь желания и побыстрее отошел от нее. В голове появилась дикая мысль, что, может быть, она затягивает путешествие для того, чтобы подольше мучить, а затем соблазнить его.