Когда я выходил из здания, «белэр» медленно катился к подъездной дорожке, из динамиков гремела песня одной из любимых групп Неда — то ли «Уилко», то ли «Джейхоукс», Я помахал ему рукой, он — мне. Улыбнулся. Милой улыбкой. С трудом верилось, что я мог на него злиться.
Я подошел к гаражу и принял позу охранника, ноги на ширине плеч, руки за спиной, в которой каждый чувствует себя республиканцем, презирающим бездельников, живущих на пособие в своей стране, и иностранцев, жгущих американские флаги. Заглянул в окно. «Бьюик» спокойно стоял под горящей под потолком лампой, отбрасывал тень, словно настоящий, на больших, с белыми боковинами, покрышках. Видел я и огромное рулевое колесо. К краске не прилипала пыль, царапины сами по себе затягивались, теперь на это требовалось больше времени, чем раньше, но результат оставался неизменным. «С маслом порядок», — крикнул мужчина, прежде чем скрыться за углом автозаправочной станции, то были его последние слова касательно этого почти как «бьюика», и с тех пор он нисколько не изменился, совсем как object d'art, каким-то образом оставшийся в закрывшейся галерее. По моим рукам побежали мурашки, я почувствовал, как сжало яйца. Во рту появилась горечь, так бывало, когда я вдруг понимал, что в полном дерьме. «С проблемами разобрался, теперь рассчитываю на джекпот», — любил говорить Эннис Рафферти. «Бьюик» не гудел, не светился, температура в гараже поднялась выше шестидесяти градусов, но я чувствовал, как он притягивает меня, шепотом предлагает зайти и взглянуть на него поближе. «Я многое могу тебе показать, — нашептывал он, — особенно теперь, когда мы вдвоем». И когда я смотрел на него, мне открылась истина: я злился на Неда, потому что боялся за него. Ну конечно. И общение с «бьюиком», ощущение его притяжения в голове.., и всем телом тоже, позволило это осознать. «Бьюик» порождал чудовищ. Да. Но иногда все равно хотелось подойти к нему, точно так же, как хочется заглянуть за край высокого обрыва или в отверстие на срезе ствола пистолета или револьвера, чтобы увидеть, как оно превращается в глаз. Который смотрит на тебя, только на тебя и ни на кого больше. И в такие моменты не имеет смысла искать логику в своих поступках или пытаться понять привлекательность того, на что так и тянет взглянуть; наилучший выход из такой ситуации — отступить от обрыва, вернуть оружие в кобуру, уехать из расположения взвода. Подальше от гаража Б. Туда, где не слышно этого завлекающего шепотка. Случается, что бегство — оптимальная ответная реакция.