— Ну? — спросил Нед, так похожий в этот момент на своего отца тем, как сидел на скамье, как смотрел в глаза, как поднимал брови, но главное, своим нетерпением. Что отличало Кертиса Уилкокса, так это нетерпение. — Ну?
— Это не моя часть истории, — ответил Сэнди. — Меня там не было. А вот эти двое были.
Естественно, парень переключился на меня и Хадди.
— Рассказывай, Хад, — сказал я. — Ты привык делать доклады.
— Хрена с два, — отвечает он мне, — ты все видел с самого начала. Вот и рассказывай.
— Да, рассказывайте! — восклицает малец и тут — бам!
Ударяет себя по лбу ребром ладони, аккурат между глаз. Я не мог не рассмеяться.
— Давай, Арки, — говорит мне сержант.
— Да отстаньте от меня, — отмахиваюсь я. — Я никогда этого не рассказывал, в смысле, как историю. Не знаю, что получится.
— А ты постарайся, — говорит сержант, и я стараюсь.
Поначалу сложно, я все время чувствую на себе взгляды мальчишки, которые буравят меня, но потом думаю: «Он в это не поверит, да и кто поверит?» Тогда мне становится чуть легче. Если говоришь о том, что случилось давным-давно, обнаруживаешь, что прошлое вновь открывается перед тобой. Совсем как распускающийся цветок. Лепесток за лепестком. С одной стороны, это хорошо, с другой — плохо. В тот вечер, сидя рядом с сыном Кертиса Уилкокса, рассказывая о том случае, я не знал, хорошо это или плохо.
Через какое-то время Хадди присоединяется ко мне, помогает. Память у него отменная, он запомнил мельчайшие подробности. Даже то, что по радио пела Джоан Баэз. «Спасение — в мелочах», — любил повторять наш прежний сержант (особенно если что-то упускали в рапорте). А парень сидит на скамье, смотрит на нас, и глаза у него круглеют и круглеют по мере того, как сгущаются сумерки, нас окутывают вечерние запахи, над головами начинают носиться летучие мыши, а с юга все доносятся громовые раскаты. И мне стало очень грустно: очень уж он напоминал своего отца. Не знаю почему.
Он прервал меня только раз. Повернулся к Сэнди — узнать, сохранились ли у нас…
— Да, — без запинки говорит ему Сэнди. — Да. Конечно. Плюс тонны фотоснимков. В основном «полароиды».
Если копы что и умеют, сынок, так это сохранять вещественные доказательства. А теперь помолчи. Ты хотел знать, вот и не мешай человеку рассказывать.
Я понимаю, что это он про меня, и продолжаю.