Волки Кальи (Кинг) - страница 461
Топот копыт нарастал с каждой секундой. Увидели их всадники, скакавшие впереди? Узнать невозможно, но очень скоро им предстояло получить ответ на этот вопрос. А пока оставалось только одно: следовать намеченному плану. Разместить и в без того тесном окопе трех лишних человек. Но, если Волки увидели, как Джейк и остальные перебегали дорогу, их всех бы уничтожили до того, как они успели бы выстрелить или бросить тарелку. Впрочем, времени тревожиться об этом не было. У них оставалась минута, может и сорок секунд, которые стремительно таяли.
— Слезь с меня и в укрытие, — бросил он Джейку. — Быстро.
Тяжесть исчезла с его спины: Джейк ящерицей скользнул в окоп.
— Ты следующий, Френк Тавери. И чтоб ни звука. Через двери минуты сможешь орать, сколько влезет, но сейчас держи рот на замке. Это относится ко всем вам.
— Я буду молчать, — прохрипел подросток. Бенни и сестра Френка кивнули.
— В какой-то момент мы встанем и начнем стрелять, — предупредил Роланд. Вы трое, Френк, Френсина, Бенни, останетесь лежать. Лежать на дне, — он помолчал. — Если хотите жить, не мешайте нам. Не попадайтесь под руку.
Роланд лежал в темноте, вдыхая запахи земли и опавших листьев, прислушиваясь к тяжелому дыханию детей слева от него. Дыхание это очень быстро заглушил топот приближающихся копыт. Глаз воображения и глаз интуиции открылись вновь, шире, чем прежде. Он понимал, что через тридцать секунд, может, даже через пятнадцать, красная пелена битвы закроет эти глаза, но пока он видел все, и увиденное полностью отвечало его ожиданиям. И почему нет? Человеку нет никакого смысла представлять себе, что его планы порушились.
Он видел близнецов Кальи, лежащих, как трупы, на поле, густо заросшем зеленым рисом, видел как грязь проникает сквозь рубашки и штаны. Видел взрослых, занявших позицию позади них, там, где поле практически переходило в реку. Он видел Сари Адамс с плетеной сумкой, полной тарелок, видел Ару-Мэнни с несколькими тарелками, ибо она тоже умела их бросать (хотя, будучи одной из Мэнни, не могла стать Сестрой Орисы). Видел мужчин, Эстраду, Ансельма, Оуверхолсера, прижимающих к груди арбалеты. А вот Воун Эйзенхарт взял с собой винтовку, которую Роланд почистил и смазал. На дороге, со стороны реки, он видел накатывающихся на них ряды всадников на серых лошадях, в зеленых плащах. Теперь они сбавляли ход. Солнце поднялось достаточно высоко и металл волчьих масок блестел в его лучах. Самое забавное состояло в том, что под масками металла было куда больше. Роланд позволил глазу воображения подняться выше, в поисках других всадников, отряда, который, к примеру, рвался к городу с незащищенной, южной стороны. Не увидел. Его мысленный взор свидетельствовал о том, что все Волки находились здесь, на Восточной дороге. И если им суждено угодить в западню, с таким тщанием заброшенную Роландом и ка-тетом Девяносто девяти, произойти это могло только здесь. Он видел фургоны, стоявшие вдоль дальнего кювета, первый в нескольких ярдах от съезда на проселок со стороны города. Подумал о том, что следовало распрячь мулов и лошадей, но, разумеется, нераспряженными они выглядели более убедительно, наглядным доказательством спешки. Он видел проселок, ведущий к сухим руслам рек, к шахтам, заброшенным и работающим, к пещерам над ними. Видел, что Волки, скачущие в первом ряду, натянули поводья, видел оскал их механических жеребцов. Видел дорогу и проселок их глазами, картинки, «заснятые» не теплым человеческим глазом, но холодным объективом, вроде тех, что печатались в «Магда-синах». Видел детскую шапочку, которую бросила Френсина Тавери. Его мозг стал не только глазом, но и носом, он чуял слабый, но очень уж явный запах детей. Чуял что-то ядреное и жирное… то вещество, которое Волки забирали у увезенных в Тандерклеп детей. Его мозг обладал не только носом, но и ухом, и он слышал те самые пощелкивания, которые издавал Энди, то самое низкое жужжание реле, сервомоторов, гидравлических насосов, Бог знает каких еще механизмов. Мысленным взоров он видел, что Волки в первую очередь изучают хаотические следы на дороге (он надеялся, что следы кажутся им хаотическими), потом смотрят на проселок. Потому ему не пошло бы на пользу представлять себе, что они смотрят в другую сторону, готовясь испепелить десять человек, спрятавшихся в кювете. Нет, они смотрели на проселок, в сторону пещер. Должны были смотреть на проселок. Они чуяли детей, может, их страх, а также вещество, запрятанное в мозгу каждого из них. Они видели вещи, которые оставляли дети, пытаясь спрятаться от них. Они сидели на своих механических лошадях и смотрели на проселок.