Слайтман простоял секунд пять, потом набрал полную грудь воздуха и закричал. От этого крика у Эдди похолодела кровь. Он огляделся в поисках Сюзанны, не увидел ее, но не удивился. Он бы сам с удовольствием куда-нибудь подался. Сцена их ждала неприятная. Отвратительная.
Слайтман посмотрел налево, потом направо, наконец, на Роланда, который стоял у перевернутого фургона, сложив руки на груди. Чуть позади Джейк сидел на колесе, курил свою первую сигарету.
— ТЫ! — прокричал Слайтман. Он прибежал с арбалетом. И теперь снимал его с плеча. — ТЫ ЭТО СДЕЛАЛ! ТЫ!
Эдди ловко выхватил оружие из рук Слайтмана.
— Нет, вот это ни к чему, приятель, — пробормотал он. — Арбалет тебе совершенно не нужен, давай-ка я подержу его.
Слайтман вроде бы и не заметил, что остался без арбалета. Его правая рука совершала круговые движения, словно натягивая тетеву, готовя арбалет к выстрелу.
— ТЫ УБИЛ МОЕГО СЫНА! ЧТОБЫ ОТПЛАТИТЬ МНЕ! ТЫ — МЕРЗАВЕЦ! ГНУСНЫЙ УБИЙ…
В мгновение ока, двигаясь с невероятной скоростью, Эдди так и не мог поверить, что такое возможно, Роланд оказался рядом со Слайтманом, мертвой хваткой зажал ему горло, оборвав поток обвинений и подтащив к себе.
— Слушай меня и слушай внимательно, — процедил Роланд. — Мне плевать на твою жизнь и твою честь. Первую ты прожил зазря, вторую давно потерял, но твой сын мертв, а вот его честь мне очень дорога. Если ты сию же секунду не заткнешься, паршивый червяк, я заткну тебе рот навсегда. Почему нет? Для меня ты давно перестал существовать. Я скажу остальным, что ты обезумел, увидев убитого сына, выхватил револьвер из моей кобуры и пустил себе пулю в лоб, чтобы присоединиться к нему. Так что будем делать? Решай.
Эйзенхарт, тяжело дыша, все еще бежал по кукурузному полю, выкрикивая имя жены: «Маргарет! Маргарет! Ответь мне, дорогая! Скажи хоть словечко, прошу тебя!»
Роланд отпустил Слайтмана и сурово смотрел на него. Слайтман повернулся к Джейку, его глаза переполняла боль.
— Твой дин убил моего мальчика, чтобы отомстить мне? Скажи мне правду, сынок.
Джейк последний раз приложился к самокрутке, отбросил окурок, выдохнул дым. Окурок упал рядом с дохлой лошадью.
— Ты на него посмотрел? — спросил он отца Бенни. — Ни одна пуля такого сделать не сможет. Голова сэй Эйзенхарт подкатилась к нему, и Бенни вылез из окопа от… ужаса, — и вдруг понял, что это слово он никогда раньше не произносил вслух. Не было у него необходимости произносить это слово вслух. — Они бросили в него две сарги. Одну я сбил, но… — он шумно сглотнул. — Но вторая… я хотел бы… пытался… но… — у Джейка перехватило дыхание. Губы беззвучно шевелились. Но глаза оставались сухими. И в них, как и в глазах Слайтмана, стояла боль. — У меня не было возможности сбить вторую, — закончил он, опустил голову и заплакал.