— Разумеется, — ответил тот.
— Какое твое второе имя?
Кресло на мгновение остановилось: Сюзанна отнесла сие за счет изумления.
— Странный, однако вопрос, молодой человек. Почему ты спрашиваешь?
— Ну, это мое хобби, — ответил Эдди. — По вторым именам я предсказываю судьбу.
«Осторожнее, Эдди, осторожнее», — подумала Сюзанна, но и ей не терпелось услышать ответ.
— Правда?
— Да. Если говорить о тебе, я готов поспорить, что твое второе имя начинается… — он сделал вид, будто что-то рассчитывает, — …с буквы Д, — только произнес он его, как «дех», на манер букв из Высокого Слога. — И, полагаю, оно у тебя короткое. Из пяти букв. Может, даже из четырех.
Вновь коляска на мгновение застыла.
— Дьявол будет доволен! — воскликнул Оуверхолсер. — Как ты узнал? Скажи мне.
Эдди пожал плечами. «Тут все построено на расчетах и догадках. По правде говоря, я ошибаюсь столь же часто, как и попадаю в точку».
— Чаще, — вставила Сюзанна.
— Скажу тебе, что мое второе имя Дейл, — ответил Оуверхолсер, — и если кто-то и объяснял мне, почему, моя память объяснений этих не сохранила. Родителей я потерял совсем молодым.
— Мы скорбим о твоей потере, — откликнулась Сюзанна, радуясь тому, что Эдди отходит от них. Должно быть, чтобы сказать Джейку, что насчет среднего имени она не ошиблась. Уэйн Дейл Оуверхолсер. Девятнадцать букв.
— Этот молодой человек очень умный или совсем дурак? — спросил Оуверхолсер Сюзанну. — Ответь мне, прошу тебя, ибо сам я понять не могу.
— Есть в нем и первое, и второе.
— Насчет этого стула на колесах такого не скажешь, ты согласна? Его сделали очень умные люди. Он сложный, как компас.
— Я говорю, спасибо тебе, — ответила она и внутренне облегченно вздохнула. Слова сами, легко и непринужденно, слетели с губ, возможно потому, что она не готовилась их произнести.
— Где вы его взяли?
— Далеко отсюда, в той стороне, откуда мы пришли, — такой поворот разговора ей не нравился. Она полагала, что об их прошлом рассказывать должен Роланд. Он был их старшим. А кроме того, когда говорит один, не возникает никаких противоречий, которые потом приходится объяснять. Однако, она сочла возможным кое-что добавить. — Там есть червоточина. Мы пришли с другой ее стороны, где жизнь совсем не такая, как здесь, — она повернула голову чтобы посмотреть на него. Щеки и шея покраснели от напряжения, но в целом, подумала она, получается у него очень даже неплохо, учитывая, что ему далеко за пятьдесят. — Ты знаешь, о чем я говорю?
— Ага, — кивнул он и сплюнул через левое плечо. — Не то, чтобы я видел или слышал ее сам, ты понимаешь. Я никогда не уходил так далеко: слишком много дел на ферме. Жители Кальи, как правило, в лесу чувствуют себя неуютно, видишь ли.