— Святая дева! — не удержавшись, промолвила Эмилин.
— Ах, господи боже! — Услышав этот возглас, девушка оторвала взгляд от Николаса и увидела Тибби, спешащую к ним через сад с малышом Гарри на руках. Годвин и Изабель не отставали от нее.
— Мальчик в полном порядке! — объявил Николас, отступая в сторону от Эмилин. Кристиен спрыгнул на землю, гордо улыбаясь. Тибби метнулась вперед, пряча его под свое крылышко.
Словно в тумане, Эмилин слышала, как Тибби бранит Кристиена и Изабель. Слышала она и то, как Годвин читает мальчику лекцию об искусстве лазанья по деревьям и благодарит барона за помощь. Пока слова витали вокруг нее, словно сорванные ветром листья яблони, она стояла молча и неподвижно, глядя, как Тибби и Годвин направляются вместе с детьми к воротам сада.
Николас молча стоял рядом под зеленым шатром. Эмилин повернулась, чтобы еще раз взглянуть на него. Листья отражались в его глазах, как будто свет проникал сквозь изумруды. Он взглянул на нее сверху вниз слегка озадаченно.
— Вы идете в дом, мадам?
— Ваши глаза, — наконец смогла произнести она. Его улыбка внезапно померкла.
— Мои глаза? — Он резко поднял голову, глядя на крону дерева. Потом снова перевел взгляд на Эмилин — абсолютно зеленый, глубокий, полный чувства и понимания.
— Зеленые… — Она глубоко вздохнула. И голова ее закружилась от аромата яблок. Вовсе не серые. Зеленые. Глаза Черного Шипа. И голос, и руки, и дыхание около ее уха — все принадлежало Черному Шипу, и все волновало ее до дрожи.
Он снова взглянул на нее и поднял бровь. Все сомнения рухнули моментально — от одного этого движения, одного взгляда. Эмилин смутно осознавала, что невольно выдала себя. Но какое это имеет значение? Он даже не удивился. Казалось, он узнал ее без единого вопроса, так же, как и она его.
Внезапно ее охватил гнев, будто неожиданно налетели грозовые облака. Сердце громко стучало.
— Той ночью в солярии был ты, — выдохнула она. — Ты — Черный Шип. Он вздохнул:
— Леди, здесь не место…
— Какая же я дурочка! — почти закричала она. — Тупоголовая! Не видеть этого! — Подобрав юбки, она стремительно зашагала к дому, миновав, не замечая, прекрасные летние цветы, ароматные клумбы с лавандой и резедой. Она слышала за спиной его шаги.
Его рука сжала ее руку.
— Эмилин, — проговорил он.
Она резко повернулась к нему, не в состоянии мыслить размеренно. Открытие поразило ее. В гневе она попыталась вырвать руку.
— Эмилин, — снова начал он. — Я узнал тебя сразу.
— Но не сказал ни слова!
Смущение молнией промелькнуло среди туч гнева. С горящими щеками, сбивающимся дыханием она внезапно осознала, что была обманом вовлечена в этот брак, словно в ловушку. Выйдя замуж за Черного Шипа, она оказалась замужем за бароном.