Николас тихонько свистнул.
— Великоват дорожный кошелек! Выходит, что он никому не доверяет!
Питер отошел от скамьи и подошел к столу, чтобы налить себе бокал вина.
— Некоторые из некогда ярых его сторонников перешли на сторону бунтовщиков, — заметил он. — Эрандэл, Йорк, граф Суррейский. Есть и еще.
— Йорк уже продался, — возразил Уот. — Он предложил королю тысячу марок за то, чтобы тот обошел стороной Олнвикский замок.
— Уайтхоук остается среди тех, кто все еще поддерживает короля, — продолжал Питер. Николас кивнул.
— Таким образом обеспечена безопасность замку Грэймер. Я сомневаюсь, что король сунется и сюда, но все равно — мы вооружены все поголовно, а укрепления готовы выдержать атаку. Но, Питер, я хочу, чтобы ты взял с собой еще несколько человек и отвез женщин и детей в Эвинкорт.
— В замок графини близ Ланкастера? — уточнил Питер.
— Да. Там, далеко на западе, им будет спокойнее. Джон не сможет прочесать всю Англию за одни поход — тем более зимний. Ты успеешь вернуться прежде, чем здесь что-нибудь случится. Если случится, — добавил Николас. — Будь на то Господня воля, мы не увидим боев здесь, в Хоуксмуре.
Питер поднял бровь.
— Твоя жена будет очень недовольна, если ты отошлешь ее.
— Она уже и раньше бывала недовольна мной, — парировал Николае.
Услышав неожиданный скрип двери, Николас обернулся. Эмилин, все еще в плаще, раскрасневшаяся, вошла в зал, снимая на ходу перчатки из кроличьего меха. В свете зимнего солнца косы ее казались льняными. Увидев ее, Николас ощутил прилив нежности, а затем чувство, значительно более сильное, чем физическое волнение и влечение, — любовь.
Идя по залитому солнцем залу, Эмилин видела лишь руку и спину человека, которого закрывали от ее взгляда Николаc и Питер. Еще один посыльный, решила она, их так много ездит в последние недели в замок и из замка.
Она заметила, что человек этот плотного сложения и одет в красное. Новости из Эшборна, оживилась она. Приближаясь, девушка обратила внимание, что Николаc наклонился к Питеру и что-то тихо сказал ему на ухо.
Питер странно взглянул на Николаев и быстро вышел через боковую дверь, даже не поприветствовав Эмилин, что было совсем не свойственно ему.
Пройдя примерно половину большого зала, Эмилин заговорила:
— Милорд, мне сказали, что у нас гость… — Не договорив, она застыла на месте, узнав тронутые сединой волосы, темные глаза, широкое лицо повернувшегося к ней человека. Улыбка растворилась в удивлении. — Уот, — закричала она. Перчатки полетели на пол. Подобрав юбки, Эмилин заспешила. — Уот! — Вбежав прямиком в его раскрытые руки, она изо всех сил обняла его. — Господи, да как же это так вышло, что ты сам появился здесь? В Эшборне что-то не так? Что слышно о Гае?