Виконт пристально, в упор посмотрел на миссис Уорнхолл, и она заколебалась. Дело в том, что миссис Уорнхолл, будучи внешне человеком совершенно независимым, побаивалась тем не менее Равенворта — этого признанного лидера в лондонском свете — и дорожила его мнением. Она нервно усмехнулась и обратилась за поддержкой к леди Барроу, но ее заплывшее жиром лицо не выражало ровным счетом ничего, лишь маленькие глазки подозрительно поблескивали из-под жиденьких бровей.
Сочтя, что молчание леди Барроу означает неодобрительное отношение к затее виконта, миссис Уорнхолл поджала губы и решительно заявила:
— И не подумаю. Это глупо, Равенворт!
Он пожал плечами и спокойно сказал:
— А я полагал, что вам будет приятно стать основательницей новой моды.
Миссис Уорнхолл снова заколебалась. Еще бы! Не каждый день вам представляется возможность стать основателем новой моды в лондонском свете!
Элли наблюдала за происходящим уже без всякого гнева и страха — просто с любопытством. Вот миссис Уорнхолл глубоко вздохнула, отвернулась от леди Барроу, которая возмущенно засопела, — и двинулась к весам. Равенворт любезно помог ей взобраться на них. Еще минута — и она уже радостно улыбалась в ответ на подзадоривания Равенворта: он просил миссис Уорнхолл поделиться секретом — что нужно делать, чтобы сохранить такую фигуру, как у нее. Ведь миссис Уорнхолл оказалась такой легкой, что стрелка весов даже не дрогнула!
Вскоре миссис Уорнхолл — раскрасневшаяся, довольная — сошла на пол. Теперь Равенворт любезно поклонился леди Барроу, приглашая к весам, но она только нахмурилась и промолчала. Однако виконт был не из тех, от кого можно так просто отделаться. В несколько минут он сумел расшевелить, очаровать и даже отчасти развеселить леди Барроу, и все закончилось тем, что она пару раз тяжело вздохнула и наконец промолвила:
— Ну хорошо, хорошо! Уж если Софрония согласилась на ваше дурацкое предложение, теперь могу и я.
Леди Барроу с помощью Равенворта и продавца грузно взгромоздилась на весы, а Элли с тревогой покосилась на циферблат: хватит ли на нем делений?
Делений хватило. Равенворт — естественно, не объявляя веса, — рассыпался в комплиментах — восхваляя красоту леди Барроу и нежный цвет ее лица, так что губы у нее дрогнули, сложились в некоторое подобие улыбки, и она робко возразила:
— Господь с вами, о какой красоте может идти речь? У меня же взрослый сын, сами знаете!
Равенворт возразил, что он знать ничего не хочет и что вообще красота неподвластна возрасту, после чего леди Барроу довольно благосклонно взглянула на Элли, когда спускалась с весов.