— Да, я знаю это, — согласилась Гейби. —Он просто создан для того, чтобы побеждать. — А про себя подумала: «И не важно, какой ценой».
— Вы любите его, — заявила Дайана. Это было утверждение, а не вопрос.
— Да. — Нельзя отрицать очевидное.
— А как долго вы знакомы?
— Примерно год.
— А когда поженились?
— Четыре недели назад.
Дайана понимающе кивнула. И снова Гейби почувствовала угрызения совести, что Дайану не пригласили на свадьбу. Гари даже не счел нужным познакомить их.
Похоже, эти мысли слишком явно отразились на ее лице.
— Все в порядке, я все прекрасно понимаю, — успокаивающе произнесла Дайана. — Гари хочет отгородиться от своего прошлого и начать новую чистую жизнь. Ведь он сказал вам об этом, не так ли?
Понимание всего происшедшего читалось в глазах обеих женщин, и почти детская прямота взгляда Дайаны не давала возможности уйти от ответа.
— В общем, да, — осторожно призналась Гейби, боясь причинить собеседнице боль.
— Он любит вас?
И опять Гейби не смогла не сказать ей правду.
— Не знаю, — честно ответила она. — Но Гари уже начинает доверять мне.
— Я рада. Он так долго был одинок. Ужасно одинок. Я не могла ему помочь. В той мере, в какой ему нужна была помощь. Ведь я не тот человек, что ему нужен.
— Вы его очень любите, не правда ли? —тихо спросила Гейби.
—Ода.
Слезы блеснули в глазах Дайаны, и она с трудом справилась с ними.
— Я готова на все ради него. Я так хочу, чтобы он стал счастлив. Ведь эта жизнь тоже была для него несладкой. Он очень страдал из-за меня. Я надеюсь, что вы будете терпеливы с ним, Гейби. Я знаю, он не показывает этого, но внутренне очень страдает. Иногда я думаю, что ему хуже, чем мне, — грустно сказала она.
— Извините, — прошептала Гейби. Ее сердце разрывалось от сострадания к несчастной женщине, потерявшей, по сути, своего брата, которого любила, видимо больше всех на свете.
Гейбриела размышляла над словами Гари о своей сестре и не могла понять, почему ему причиняет боль видеть ее и сейчас.
— Но отчего вы не изменили ситуацию? — тихо спросила она. — Почему продолжали жить с матерью и отчимом?
Губы Дайаны дрогнули.
— О, я не могла уйти от них, — уверенно произнесла она. — У меня не было выбора.
В ее глазах появилась такая решительность, которую Гейби не могла в ней предположить… Словно ослепительная искра мелькнула и озарила посыпанную пеплом прошлую жизнь Дайаны. Гейби смутилась под этим взглядом, понимая, что она пытается ей что-то втолковать. То, что очень просто для Дайаны и так трудно объяснимо для Гейбриелы.
— Я понимаю… это было очень тяжело для двенадцатилетней девочки. — Гейби пыталась выбирать слова очень осторожно.