Катя разрыдалась в прихожей, бросившись Данилову на шею. Алексей прижал невесту к себе, с минуту успокаивал. Затем прошел в комнату…
– Что случилось?
Катя кое-как рассказала. Алексей сел на диван, рассматривая труп несостоявшегося тестя.
– Я не хотела, Лешенька… Он ведь сам… Он бы меня задушил… Ты же мне веришь? Ты же все знаешь… Ты мне поможешь, правда? Я не убийца.
– Помогу, – Данилов резко выпрямился. – Кончай реветь! Полиэтилен есть? Большой кусок.
Голос Алексея был жестким и твердым, как лед, совсем иным, нежели несколько минут назад.
– Полиэтилен? – Катю, как ни странно, такой тон привел в чувство гораздо быстрее, нежели поцелуи и просьбы успокоиться. – Зачем?
– Надо завернуть голову, иначе будет много крови. Потом не отмоешь. Найди хотя бы пакет. Быстрее.
Катя пока ничего не понимала, но за пакетом пошла. Пакет валялся за шкафом, в нем лежало платье, которое Катя так и не успела погладить. Белый, с рекламой фирмы «Сименс». «Потому что я люблю…»
– Такой?
– Да, пойдет. Помоги мне. Давай перевернем. Алексей склонился над папашей, правой рукой приподнял голову.
– Аккуратненько… Давай. 0-па!
Катя отвернулась. Папаша смотрел прямо ей в глаза, будто живой.
Данилов раскрыл пакет, натянул его на голову мертвецу.
– Веревку или шнур какой-нибудь… Не дожидаясь, пока Катя сообразит, схватил утюг и перочинным ножом отрезал шнур. Затянул на шее покойного, поверх пакета.
– Так, теперь бери тряпку. И все тут вымой. До капельки. До последней. «Комет» есть? Нет? Тогда с мылом. У вас линолеум, смоется нормально. Хорошо, что не паркет.
Катя, словно механическая кукла, пошла за тряпкой. Данилов достал сигарету, закурил. Затем, выключив свет, подошел к окну и осмотрел двор. «Херово как… Светло. Чертов снег…»
Двор просматривался великолепно, свет одинокой лампочки проникал в самые дальние уголки. Несколько припаркованных машин, трансформаторная будка, детская площадка… Снег. Белый до боли в глазах.
– Ты где? – Катя зашла в комнату.
– Не включай свет! Значит так, мой пол, стены, в общем, протри везде, где кровь есть. Я минут через пять вернусь. Позвоню два раза.
Данилов выскочил из квартиры, вышел из подъезда. Лампочка качалась под круглым металлическим абажуром, метрах в трех от земли. Алексей обогнул трансформаторную будку, заметил мусорные бачки, стоящие за кирпичной перегородкой. Включил карманный оперской фонарик, собираясь найти кусок кирпича или палку.
"Нет, не стоит… Люди могут не спать, вызовут ментовку: «Хулиганы бьют лампочки и стекла, помогите…»
Чертов снег… Валит и валит. Данилов огляделся. «Соображай, соображай, урод». Подвал отпадает сразу. Если там найдут – все, хрен отмажешься. Люк? До первого визита ремонтной бригады. Кто их знает, когда полезут? Может, через год, а может, завтра. Просто бросить в сугроб?.. Шел домой, напали неизвестные… Нет, сам упал, потому что пьяный. Он все время падал, Катька подтвердит. Потерял сознание и замерз. Территория Стаса, он глубоко копаться не будет, скинет «отказной» материал в архив. «Я Катьку опрошу как надо. Простота – медсестра таланта».