— Ты сказала матери о Макклоски?
— Нет, что вы! Не хочу перепугать ее — особенно теперь, когда у нее так хорошо идут дела.
— А... мистеру Рэмпу?
— Нет. Никто ничего не знает. Никто и не спрашивает моего мнения ни о чем, а я по своей инициативе его не высказываю.
— Но Ноэлю ты сказала?
Она в замешательстве посмотрела на меня.
— Да. Он знает.
— И что он говорит?
— Советует просто не брать в голову. Но ему легко так говорить — ведь это не его мать. Вы не ответили на мой вопрос, доктор Делавэр. Есть что-то такое, чего мы не сделали, но следует сделать?
— Мне трудно судить. Есть профессионалы, которые специализируются в подобного рода вещах.
— А где их можно найти?
— Дай мне кое-что проверить. Возможно, с этим я тебе помогу.
— Ваши связи в суде?
— Что-то вроде этого. А пока давай-ка будем действовать, как наметили. Я свяжусь с обоими Гэбни и выясню, можно ли мне встретиться с твоей мамой. Если да, то я дам тебе знать, и ты договоришься о времени, когда мне нужно приехать. Если нет, мы еще раз рассмотрим наши варианты. В любом случае нам с тобой неплохо было бы продолжить разговор. Когда бы ты хотела?
— Как насчет завтра? — спросила она. — В это же время. Если оно у вас есть.
— Есть.
— Спасибо — и простите меня за несдержанность.
— Ничего, все нормально, — сказал я и проводил ее до двери во второй раз за сегодня.
— Спасибо, доктор Делавэр.
— Береги себя, Мелисса.
— Я постараюсь, — ответила она. Но при этом вид у нее был, как у ребенка, которому задали непомерно большое домашнее задание.
* * *
После ее ухода я стал думать о том, как она просыпала дорожку из важнейших фактов — брак матери, молодой человек в ее собственной жизни, смерть Датчи, возвращение Макклоски. И все это было сказано как бы между прочим. С небрежностью, которая буквально кричала о самозащите.
Но если принять во внимание, с чем ей пришлось справляться — потеря близкого человека, конфликт противоречивых чувств, необходимость принять важные решения, подрыв собственного влияния, — то ее стремление к самозащите представляется чертовски оправданным.
Вопрос влияния, должно быть, стоял для нее особенно остро. Преувеличенное ощущение личного могущества было логическим следствием всех этих лет, когда она опекала свою родительницу. И она пользовалась им, чтобы довести мать до черты, за которой начинались изменения.
Бюро знакомств. Служба записи к специалистам.
И все это, чтобы потерпеть поражение от своего же успеха. Быть вынужденной отступить на задний план и сдать позиции влияния психотерапевту. Делить материнскую любовь с отчимом.