– А как насчет меня? – простонала Лотта.
Руставели покачал головой:
– Боюсь, вам придется остаться, фрейлейн. Врач из отряда по борьбе с проституцией скоро будет здесь. Он задаст вам несколько вопросов касательно вашей работы в «Ориентале».
– Но я крупье, – запричитала она, – а не шлюха.
– Это не соответствует информации, имеющейся у нас.
– Какой информации?
– Несколько девушек упомянули ваше имя.
– Какие девушки?
– Проститутки, фрейлейн. Возможно, вам придется подвергнуться медицинскому осмотру.
– Медицинскому осмотру? Для чего?
– С целью выявить венерическое заболевание, конечно.
– Венерическое заболевание?
– Капитан Руставели, – вмешался я, перекрывая оскорбленный возглас Лотты. – Позвольте поручиться за эту женщину. Не сказал бы, что знаю ее близко, но достаточно долге, чтобы утверждать совершенно категорически: она не проститутка.
– Ну... – недоверчиво протянул он.
– Разве она похожа на проститутку?
– Откровенно говоря, мне еще предстоит встретить австрийскую девушку, которая не торгует собой. – На минуту он закрыл глаза, а затем покачал головой. – Нет, я не могу идти против протокола. Обвинение серьезное: заразилось много русских.
– Насколько я помню, вход в «Ориентал», где арестовали фрейлейн Хартман, солдатам Красной Армии запрещен. Мне казалось, что ваши люди более склонны посещать «Мулен Руж» на Валфишгассе.
Руставели поджал губы и передернул плечами.
– Это правда. Но тем не менее...
– Послушайте, если нам снова придется встретиться, капитан, мы обсудим возможность возмещения мной Красной Армии любого ущерба, связанного с нарушением протокола. Пока же не удовольствуетесь ли вы моей личной уверенностью в хорошей репутации фрейлейн?
Руставели задумчиво почесал заросший подбородок.
– Ну что ж, – сказал он, – меня убедила ваша уверенность. Но помните, у меня есть ваши адреса. Нам ничего не стоит, если понадобится, арестовать вас вновь.
Он повернулся к Лотте Хартман и сказал ей, что она свободна и может уходить.
– Слава Богу! – выдохнула она и вскочила на ноги.
Руставели кивнул капралу, стоящему на страже по другую сторону грязной стеклянной двери, а когда тот вошел, приказал ему проводить нас до выхода из здания. Засим капитан щелкнул каблуками и извинился за «ошибку», чтобы произвести впечатление не только на Лотту, но и на капрала.
Мы вслед за капралом спустились по парадной лестнице – звук наших шагов отдавался от нарядных карнизов потолка – и прошли через изогнутые дугой стеклянные двери на улицу. Капрал наклонился над мостовой и смачно сплюнул в сточную канаву.
– Ошибка, да? – издал он горький смешок. – Помяните мое слово, меня за все и взгреют.