Родерик почти ни минуты не колебался, понимая, что было бы стыдно упустить такую прекрасную добычу. Не теряя ни мгновения, он последовал в прежнем направлении, но, в свою очередь, поднявшись на вершину, убедился, что зверь сильно подался вперед и находился уже в семистах или даже восьмистам ярдах от него. Однако уже через несколько минут он увидел, что его добыча замедляет бег. Можно было думать, что медведь потерял много крови и рано или поздно остановится. Поняв это, Родерик пустился вперед во всю силу своих молодых и крепких ног. Медведь время от времени останавливался и как будто переводил дыхание, которое уже начало изменять ему.
Семьсот ярдов… шестьсот… Расстояние заметно уменьшалось, но медведь бежал уже по направлению к густой чаще, где мог спрятаться так, что никакой, даже самый опытный охотник не мог бы отыскать его.
Несмотря на то, что зверь находился еще очень далеко, Родерик решил рискнуть. Он воспользовался случаем, когда тог на секунду присел на задние лапы, и выстрелил. Тяжело раненный в голову медведь грузно закружился на месте и медленно свалился и. землю.
Молодой человек тотчас же поспешил к своей великолепной добыче и, убедившись в том, что она совершенно недвижна, бросился назад для того, чтобы рассказать товарищам о своей удаче и попросить их помощи, так как он не был в состояние собственными силами перетащить в лагерь такую здоровенную тушу.
— Вот так медведь! — закричал Мукоки, увидев зверя. — На такое чудовище нечасто можно наскочить! Вам повезло!
В его восклицании звучало такое неподдельное изумление и преклонение пред юным товарищем, что Родерик зарделся от удовольствия.
— Поздравляю тебя! — в свою очередь вскричал Ваби.
Я думаю, что зверь стоит по меньшей мере пятьсот ливров. От одного плеча до другого у него четыре фута. Замечательный экземпляр!
— И ковер замечательный будет! — сказал Мукоки.
— Да, это верно! — согласился Ваби. — Ковер в восемь футов длиной и шесть футов шириной! Если ты не нашел золотой жилы, то во всяком случае…
Он не закончил фразы, потому что в это время его перебил Мукоки, который тщательнее прежнего стал осматривать медведя.
— Ловкий выстрел! — произнес индеец. — Прямо в правое ухо! Это замечательно!
Вслед за тем он открыл под пегой шерстью еще две раны от первых выстрелов Родерика и, неожиданно для молодых людей, издал недоуменный крик:
— Постойте, постойте, милые мои! Вот так штука! Оказывается, что он бы ранен еще раньше. И довольно давно! Старая рана… Пуля застряла под кожей.
С этими словами он стал нащупывать несколько сморщенную кожу около одной из задних лап медведя. След, оставленный старой раной, был настолько ясен, что его можно было разглядеть без всякого труда. Пальцы Родерика, а затем Ваби под давлением руки Мукоки легко могли нащупать пулю, которая все время скользила между мясом и кожей убитого зверя.