Оставь они скважину незапечатанной, с зияющей дырой во льду, то взрыв мог бы получиться не таким направленным, как задумано, — часть взрывной энергии двинулась бы по пути наименьшего сопротивления, то есть по пустому стволу скважины. И пропала бы зря. Конечно, когда в ночи, вместе с остальными зарядами, громыхнет и этот, свежий лед, запечатавший скважину, вылетит под напором ударной волны, как пробка из бутылки шампанского, но все равно потери энергии будут допустимыми и не помешают плану осуществиться.
Пит Джонсон потыкал пальцем в перчатке в ледяную пробку.
— Ну, вот теперь можно и на Эдж...
Ледник под ними зашевелился, подался вперед, а потом встал дыбом перед их глазами, сначала вереща, словно исполинское сказочное чудище, а потом, порыкивая, осел на прежнее свое место.
Харри упал на лед ничком. Защитные очки впились в щеки и надбровья. Глаза заслезились, и, пока разливающаяся по лицу боль не добралась до височных костей, он какое-то время ничего не видел. Он почувствовал сначала тепло, а потом и металлический привкус на губах: кровь потекла из носа.
Пит и Клод, падая, обхватили друг друга. Харри взглянул на них: зрелище было забавное, обнявшиеся мужчины — словно борцы на ковре.
Лед опять дрогнул.
Харри откатился к одному из снегоходов. Машина подрагивала, подпрыгивая на месте на своих лыжах. Он схватился за что-то выступающее из корпуса обеими руками, моля бога о том, чтобы это средство передвижения не опрокинулось на него.
Первым делом, когда твердь заколебалась, он подумал, что заряд взорвался и осколки угодили ему в лицо, стало быть, он или уже умер или умирает. Но когда толчок повторился, до него дошло, что это скорее всего даже не землетрясение: просто под толщей льда ходят ходуном приливные волны, порожденные, несомненно, подземным толчком.
Когда накатила третья ударная волна, белый свет вокруг Харри затрещал и заскрипел так, будто бы пробудилось от долгого летаргического сна какое-то доисторическое существо и, обнаружив себя заключенным в ледовом узилище, стало рваться на волю. Харри вдруг понял, что завис или, лучше сказать, прилепился к верхушке круто уходящего вниз откоса. Только чудо да еще инерция удерживали его тело на глади, лишенной каких-то шероховатостей, за которые можно было бы зацепиться. В любое мгновение он может сорваться, точнее, соскользнуть по ледяной горке на дно пропасти, увлекая за собой недавнюю опору — снегоход, который скорее всего обрушится на него сверху.
Откуда-то, пробиваясь сквозь ночь и ветер, доходили трески крушащегося и перемалывающегося льда: мир, казалось, такой незыблемый, давал знать этими зловещими воплями о своем несогласии с тем, что ему приходится разламываться на куски. На мгновение рев этот стал невыносимо громким, прозвучав совсем рядом, и Харри оцепенел, ожидая еще худшего.