Просунулась голова коридорного:
— Иван Михайлович! К вам человек от господ Пташниковых.
— Проси! — крикнул Заикин.
— Слушаюсь!
Коридорный исчез, дверь распахнулась, и в номер вошел усатый человек в кожаных крагах, шоферских рукавицах и в фуражке, на околыше которой были укреплены очки — «консервы».
— Желаю здравствовать! — сказал он. — Анатолий Васильевич, Иван Васильевич и Николай Васильевич, а также их матушка Анна Ивановна и дядя ихний Дмитрий Тимофеевич господа Пташниковы просят господина Заикина Ивана Михайловича отужинать с ними перед его отъездом.
— Это когда же? — удивился Заикин и посмотрел на часы.
— Прямо сей момент. Ждут-с, можно сказать, вас за столом. Для чего и автомобиль за вами прислали, — сказал человек в крагах.
Заикин быстро оглядел друзей. Куприн незаметно кивнул ему головой.
— Сейчас соберусь, — сказал Заикин.
— Слушаюсь. — Человек в крагах вышел.
Заикин сорвал с себя халат и стал быстро переодеваться.
— М-да... — задумчиво сказал Петр Пильский. — Из трех самых богатых домов в Одессе этот, пожалуй, наиболее пристойный.
— Несмотря на свои миллионы, они счастливо сумели сохранить довольно симпатичную патриархальную демократичность, — сказал Саша Диабели.
— Люди хорошие, добрые, — отозвался Заикин, натягивая башмаки. — Братья-то шалопуты, а дядька их — умница.
— Ваня, попроси у них денег, — вставил Ярославцев. — Или хотя бы закинь удочку.
— Нехорошо, — покачал головой Заикин. — Люди за мной автомобиль прислали, меня приглашают, а я с выгодой к ним! Нехорошо.
Он был уже одет, стоял перед зеркалом и торопливо причесывал свои усы.
— Иван, ты чист душой, и делать это действительно не следует, — улыбнулся Куприн. — Тем более что господа Пташниковы, наверное, сами предложат тебе помощь. Интересно только, как это будет выглядеть? И да хранит тебя Бог!
— Ну, я побег! — Заикин был уже в дверях.
— «Побег» так «побег», — подчеркнуто сказал Пильский. Мы ждем тебя. Саша, наливайте!
Заикин выскочил за дверь и помчался пустынными гостиничными коридорами.
У подъезда «Лондонской» стояло чудо десятого года — автомобиль «мерседес-бенц».
Небрежно помахивая тросточкой, похаживал франтик в соломенном канотье. Как только из дверей гостиницы показался Заикин, франтик метнулся к нему и торопливо проговорил:
— Иван Михайлович!
— Чего изволите? — садясь в автомобиль, недовольно спросил Заикин.
Франтик подошел вплотную к автомобилю и, стараясь дышать в сторону, сказал:
— Иван Михайлович, как говорится, секунда судьбы не решает. Три секунды — тоже, это уже говорю я вам. На три секунды я могу вас иметь?