— Не думаю, чтобы можно было опасаться за уход люгера сегодня ночью, лейтенант; капитан намекнул не далее как сегодня, что желает пробыть у нас несколько дней. И зачем бы Раулю Ивару с его «Блуждающим Огнем» понадобилось завернуть в наш порт?
— Кто знает! Какие-нибудь да были у него на то свои причины!
— Но скажите, чем вы мне можете доказать вашу личность? — воскликнул Баррофальди, хватаясь за соломинку. — Сэр Смит показал мне все свои бумаги, а вы дали мне одно полномочие, с которым вас послал к нам капитан Куф, если это правда. Как мне судить, кто из вас не лжет?
— Я ожидал этого недоверия с вашей стороны, синьор вице-губернатор, но поторопился прежде показать полномочие, без которого были бы бесполезны все остальные бумаги. Вот они — вы их можете свободно прочесть, так как они написаны по-итальянски.
Андреа Баррофальди тщательно пересмотрел все бумаги и не нашел в них ничего подозрительного.
— Но почему вы предполагаете, что именно этот люгер и есть «Блуждающий Огонь»? — не уступал Баррофальди.
— Тут не может быть ошибки, синьор; нам известны все английские корабли, плавающие в этих морях. К тому же на этом люгере находится в настоящее время один дезертир с нашего фрегата, некто Итуэл Больт, который…
— Американец, не правда ли, синьор? — вскричал подеста.
— По крайней мере этот плут выдает себя за такового, — отвечал молодой лейтенант, краснея от неприятной необходимости признать факт несправедливого поступка с этим дезертиром.
— Я узнал от этого Итузла Вольта, что вы, англичане, насильно вербуете их к себе в матросы! — сухо вставил Андреа.
— Что делать, синьор! Король вправе рассчитывать на службу своих подданных, и он в них нуждается, а вербовка делается так поспешно, что ошибка всегда возможна; янки же так похожи на англичан.
Когда, наконец, все сомнения относительно тождественности люгера со знаменитым корсаром были устранены, все трое — Баррофальди, подеста и лейтенант прониклись единодушным желанием поймать люгер.
К счастью для «Блуждающего Огня», капитан Куф выразил непременное желание взять корсар неповрежденным, не посягая на его уничтожение, а то ничего бы не стоило перевести часть огнестрельных орудий в одно из естественных углублений скалы и одним залпом потопить судно, так как, несмотря на ночное время, все же можно было различить люгер на том расстоянии, на каком он стоял от берега.
Руководимые единодушным желанием мести, все трое приступили к более точному определению дальнейшего образа действий. Одно окно в доме вице-губернатора выходило как раз в ту сторону, с которой ожидалось прибытие фрегата, и его поэтому предоставили в полное распоряжение Гриффина. Лейтенант расположился перед ним, готовый немедленно зажечь сигнальный огонь при первом появлении «Прозерпины». Это окно представляло еще то удобство, что огонь в нем не мог быть виден в городе, тогда как бросал яркий свет на море. В таком же положении находился и фрегат: подаваемые им сигналы должны были высокой скалой закрываться от городских домов; еще менее было вероятности, чтобы те и другие сигналы можно было видеть с люгера.