Она все еще лежала на спине, когда резво ехавший грузовик побежал медленнее, еще медленнее, а потом остановился вовсе. За ним приткнулся пикап, который Лайма не видела. Она вообще ничего не видела, кроме неба, повисшего на проводах. Пикап постоянно болтался поблизости, и его водитель подавал шоферу грузовика знаки, строил рожи и махал рукой. Услышав короткие сигналы, тот наконец сообразил, что с его машиной что-то не то, и причалил к тротуару.
Хлопнула дверца, и гортанный голос завопил:
— Чего там у меня?
— Тебе в кузов с эстакады свалилась женщина! — крикнул голос помоложе, стараясь перекричать рев дорожного движения.
— Иди ты!
— Нет, уж ты сам иди и посмотри.
— И где она?
— В кузове, ясное дело. Я все время сзади ехал, она точно не выпрыгивала.
— А если она мертвая? — похоронным голосом спросил водитель грузовика, который ненавидел дорожные происшествия, особенно когда ехал с грузом. Он работал на крупную зарубежную компанию, и ему было невыгодно попадать в истории.
— А везешь чего?
— Бумажные полотенца, слава тебе госпбди.
— Ну, значит, живая.
— Может, ее сразу мертвую бросили, — продолжал бояться шофер грузовика.
— Не, я слышал, как она орала.
Что-то лязгнуло, и в поле зрения Лаймы появились две головы. Она сглотнула и попыталась что-то сказать, но мулатка хорошо над ней поработала, и из горла вырвался только жалкий писк. Наконец оба мужика влезли в кузов. Лица у них были встревоженные, и оттого, что за нее кто-то стал вдруг волноваться, Лайма почувствовала такую страшную благодарность, что не сдержалась и заплакала. Тот самый кол, который стоял в груди, выскочил наружу, она издала басистый всхлип и затряслась от долго сдерживаемых слез.
Мужики подползли к ней на коленках, потому что ходить по качающимся тюкам было неудобно, и тот, что помоложе, спросил:
— Вы случайно упали? Это несчастный случай?
Лайма отчаянно замотала головой. Из нижней губы продолжала течь кровь, и она чувствовала ее соленый вкус.
— Надо мне заехать на стоянку и позвонить в милицию, — решительно сказал шофер.
Лайма страшно испугалась. Она предполагала, что мулатка могла запомнить номер грузовика и отправиться в погоню. Она хотела сказать: «Не надо останавливаться. Поедем, сразу в милицию». Но спазмы и боль в горле мешали ей говорить, и получилось у нее совсем не то, на что она рассчитывала:
— Не надо… в милицию.
— А что же мне прикажете с вами делать? — завопил шофер, у которого на нервной почве заболел желудок. Старый гастрит неожиданно ожил и начал потихоньку грызть его изнутри.
— Давайте посмотрим, есть ли у нее что-нибудь при себе, — предложил молодой.