Старший лейтенант сдвинул бумаги, в том числе и только что исписанные Добрыниным, на край стола, а поднос выдвинул в центр.
— Подкрепляйтесь! — усталым голосом предложил Волчанов.
Народный контролер накрыл кусочек хлеба двумя кружками свиной колбасы, глотнул чая, оказавшегося очень крепким и вкусным, и уже сладким, и только после этого облегченно вздохнул.
Волчанов, тоже глотнув чаю, взял в руки письменный рассказ Добрынина и принялся беззвучно читать, по привычке шевеля губами.
Пока Волчанов читал, народный контролер успел съесть три бутерброда и несколько звездных печений. Печенье было настолько сладким, что просто таяло во рту. Интересно, думал Добрынин, а пробовали ли такое печенье его дети в далекой деревне Крошкино?
— Да-а, — задумчиво протянул старший лейтенант, откладывая бумаги. — Вы, похоже, в самое логово врага угодили!
Волчанов, нахмурив лоб, теребил рукою верхнюю пуговку гимнастерки. Видно было, что думал он в тот момент о вещах очень важных.
— Вы как, товарищ Добрынин, к советской науке относитесь? — спросил вдруг старший лейтенант.
— Ну… хорошо, конечно…
— Значит, доверяете науке полностью?
— Да…
— Это очень важно, — все еще теребя в задумчивости пуговку гимнастерки, проговорил Волчанов. — Тут дело такое… У нас здесь есть специальные приспособления, уже широко испытанные. Служат они для двух целей. Первая — укрепление и проверка силы воли, а вторая — это для работы над кратковременным улучшением памяти. Понятно?
— Нет, — признался Добрынин.
— Ну я сейчас чай допью, и мы вместе спустимся на два этажа вниз. Там покажу…
И Волчанов, сделав себе бутерброд с колбасой, стал сосредоточенно его есть, запивая чаем.
— Вы понимаете, в чем дело, товарищ Добрынин, — продолжил он, жуя бутерброд. — Вот вы написали очень много важного. Но не все. И не потому, что не хотите написать все, а совсем по другой причине. Вы просто как бы забыли многие важные детали. И для этого есть специальный метод, изобретенный нашими отечественными учеными. В общем, чтобы человек вспомнил что-то, ему необходим внезапный шок или обычные болевые ощущения. Ну пойдемте, я уке допил.
И Волчанов встал. Вышли они вдвоем в сумрачный коридор, прошли пг нему десятка полтора шагов и начали спускаться вниз по лестнице.
Добрынин опять почувствовал себя озадаченно, помня, что зашел он на первый этаж здания, а теперь спускался куда-то еще ниже, словно черт его вел в преисподнюю.
— Да, так насчет этого метода, — продолжил говорить старший лейтенант. — Можно говорить, что он неприятный или даже больше. Но, как ни крути, а проходят через него все члены ЦК и Политбюро раз в два года. Но они, да и мы тоже, проходим проверку на силу воли, а это, я бы сказал, побольнее.