Конечно, вряд ли в случае с Перегрином возвращение в рамки обычной психиатрии можно было рассматривать в качестве выхода – хотя Адам всегда заставлял себя просчитывать все возможные последствия, прежде чем крепче связывать решение проблемы с силами Внутренних Равнин. Возможно, ему не стоило спешить, но возможная награда стоила риска: возрождение еще одного Адепта, готового занять свое место в рядах Служащих Свету – и, не исключено, ценного союзника самого Адама. Самым же существенным было то, что Адам Синклер – практикующий медик, целитель душ и рыцарь Света – просто не в состоянии был отказать в помощи тому, кому мог помочь.
Ладно. Теперь посмотрим, что Темпльмор может предложить мистеру Перегрину Ловэту. Адам был уже предупрежден, что от руин исходит энергия, иначе бы он не столкнулся с видениями при подъезде к древнему замку… Он тряхнул головой, отметая собственные заботы, и направил серого по тропе к небольшой вырубке у основания старой башни. Из земли выступали фундаменты каких-то построек, а слева от них виднелся штабель тесаного стенового камня.
– Я вижу, ребята постарались на славу, – заметил он, останавливая серого и спешиваясь. – Вот это – фундаменты наружных пристроек. Этот штабель сложен из обломков, которые рабочие выбрали изнутри после того, как обрушились стены и крыша. Оставим лошадей здесь – пусть попасутся, пока мы посмотрим, что внутри.
Адам перестал тревожиться о Перегрине, как только увидел перемены, произошедшие за неделю со времени его предыдущего визита. Во-первых, исчез плющ, покрывавший стены, а выросшие на сводах первого этажа деревья были немилосердно выкорчеваны. Довольно улыбаясь, Адам первым вошел в дверь замка.
– Возможно, вон там, над дверью, находился фамильный герб, – сказал Адам, указывая на неправильной формы нишу в стене. – Мне всегда казалось, что это был такой же феникс, как тот, что вы видели в большой зале, но возможно, это был другой герб Синклеров или вообще что-то совсем другое. К несчастью, он исчез так давно, что мы этого никогда не узнаем.
Перегрин не ответил. Адам оглянулся через плечо. Художник с застывшим лицом стоял у подножия лестницы, ведущей ко входу, и судорожно сжимал в руке блокнот.
– Перегрин? Что случилось? – резко спросил его Адам.
Молодой художник чуть повернул голову на его голос, глянул на него из-под прищуренных век и торопливо отвел взгляд.
– Кажется, мне не следовало приходить сюда, – тихо произнес он.
Он пошатнулся и попятился. Адам подскочил к нему и помог сесть на большой камень на краю вырубки.
– Почему? – спросил он.