– Позвольте, если я правильно понял, – выпалил он, едва двери лифта закрылись за ними, – вы хотите сказать, что подсудимый и впрямь занимался черной магией?
– О, нет никаких сомнений в том, что он пытался это сделать, – ответил Адам.
Перегрин потрясенно уставился на него.
– И как, успешно? – спросил он.
– Нет, – отрезал Адам, уставившись на кнопки лифта. – Этот испорченный юнец, не довольствуясь достатком, который у него уже имелся, обратился к силам, владеть которыми ему не полагалось. Он занялся тем, что представлялось ему разновидностью черной магии. К сожалению, от этого пострадали невинные животные, а невинная старая дама потеряла дом, любимых питомцев и едва не лишилась жизни. Если бы за этим стояло что-то, кроме отвратительных капризов избалованного подростка, его деятельность привлекла бы мое внимание гораздо быстрее. А так он только обманывал себя, что ему чего-то удалось достичь, – что, на мой взгляд, гораздо лучше, чем если бы он и впрямь добился результата. Вот только жертвам его до сих пор больно.
– Так вы намекаете на то, что черная магия существует на самом деле? – настаивал Перегрин, не веря своим ушам.
– Ну конечно же, она может существовать, – вздохнул Адам, пронзив его одним из своих спокойных, уверенных взглядов. – Нет числа Высшим Путям, и повороты в Тьму всегда манят к себе тех, кто обладает духовными силами, но использует их в недобрых целях. А те, кто избирает странствия по Темным Путям, часто занимаются делами куда страшнее, чем жертвоприношения животных.
Спокойствие, даже некоторая бесстрастность, с которой он произнес эти слова, делали их почему-то еще более угрожающими. В лифте было тепло, даже душно, но Перегрина все равно пробрала дрожь. Однако прежде, чем он успел задать следующий вопрос, кабина остановилась и двери раздвинулись, и выпуская их в коридор, полный ожидавших суда.
– Инспектор Маклеод будет сидеть рядом со мной, за обвинителем, – негромко предупредил Адам на ходу, словно они обсуждали результаты вчерашних скачек. – Если вы подниметесь на правую сторону галереи для зрителей, вам будет хорошо видно его лицо.
Галерея для зрителей разместилась вдоль задней стены зала, а ее боковые крылья тянулись на половину длины помещения. Пробившись через толпу журналистов и простых зевак, Перегрин нашел в первом ряду свободное место, откуда открывался вид на скамью, где сидели Адам и седоволосый мужчина крепкого сложения в твидовом костюме. Усы и очки в золотой оправе соответствовали краткому описанию, данному Адамом. Удостоверившись, что он обнаружил намеченный объект, Перегрин достал из этюдника блокнот, карандаши и принялся за первый набросок.