Я просыпаюсь в полдень от какого-то смутного беспокойства, и хотя шесть часов сна для меня слишком мало, решаю тут же встать и пойти за покупками. В Париже магазины открыты и по воскресеньям, за углом на площади Монж с утра бывает даже крестьянский рынок. Если я поспешу, то еще успею.
Через четверть часа я готова, длинные волосы заколоты, на ногах удобные туфли, в руках корзинка для покупок. Выхожу на теплое весеннее солнышко без плаща, шарфа и перчаток. На улицах полно народу, все легко одеты, и когда я вспоминаю, что дома у нас наверняка еще идет снег, я начинаю радостно мурлыкать себе под нос и представляю, что я на Ривьере. В самом деле, день начинается заманчиво!
В Париже просто невозможно грустить. Особенно, когда идешь покупать продукты. Ведь именно здесь начинается знаменитая французская культура питания. Продукты, которые в Новом Свете один раз в месяц наглухо заделанными в пластик, запаянными в консервные банки, засушенными или замороженными тащат из супермаркета, равнодушно закидывают в машину, равнодушно готовят и так же равнодушно поглощают, здесь покупают свежими и сочными и всегда столько, сколько нужно на два дня.
У нас дома приобретение продуктов — труд. Здесь, в Париже — это чувственное удовольствие. Помимо всего прочего, к обязательным условиям покупки относится флирт с продавцами. Французы — в моем вкусе. Они смешливы, обаятельны, красноречивы и славятся своим юмором. Их комплименты по-детски наивны и ни к чему не обязывают. Вас никогда не попросят о свидании и не встретят в следующий раз пошлостями. Нет, здесь играют в игру, и обе стороны это знают. Люди развлекаются, и этого достаточно.
— Бонжур, месье, — здороваюсь я со своим продавцом газет. Я его лучшая клиентка, потому что иностранные газеты дорогие. — Сегодня по-настоящему весенний день. Вы это уже заметили? — Он длинный, костлявый, с обворожительной улыбкой.
— Ну, разумеется! Бонжур, мадам. Вы выглядите сегодня очень довольной. — Он восхищенно смотрит на меня сверху вниз.
— Мерси, месье! Вы тоже!
— Я? Мне очень плохо! О-ля-ля! Думаю, я повешусь! — Он закрывает глаза и жалобно вздыхает.
— Бога ради! Что случилось?
— Все, мадам! Все! Я не могу иначе. Я повешусь, и немедленно.
— Но где? Где вы хотите вешаться?
— На вашем доме, разумеется! Очаровательная, сладкая малютка!
Мы вместе хохочем, и я покупаю свою субботнюю «Таймс» с литературным приложением, «Монд» и «Уолл-Стрит джорнал». Да, это Париж. Почему у нас дома невозможно такое? Кокетство ничего не стоит, но украшает жизнь. К тому же смех полезен!