— Грейвс сказал, что автор — не лишенное странностей существо средних лет.
— Мистер Пай и есть не лишенное странностей существо средних лет.
— Чудовищно, — медленно проговорил я.
— Согласна, ну и что? Он богат, но деньги не дают ему радости, и я чувствую, что он, очень даже может быть, душевно неуравновешен. Честное слово, он пугает меня.
— Но вспомни: он ведь тоже получил анонимку.
— Этого мы не знаем, — заметила Джоан, — мы только думали, что это так. В конце концов, это могло быть сценкой.
— Для нас?
— Да. Он достаточно хитер, чтобы такая идея могла прийти ему в голову.., и чтобы не переиграть.
— Тогда он должен быть первоклассным артистом.
— Конечно, Джерри, но, кто бы там ни был этот человек, он должен быть первоклассным артистом. В этом и частица его радости.
— Ради бога, Джоан, не говори так, словно.., словно ты понимаешь это чудовище.
— Мне кажется, понимаю. Я способна вчувствоваться — даже в такого человека. Если бы я не была Джоан Бертон, не была молода и довольно привлекательна, не имела возможности развлекаться, если бы я — как это выразить? — была выброшена из жизни и только со стороны присматривалась, как ей радуются другие, — кто знает, может, и во мне поднялась бы злая, черная волна и сделала из меня человека, стремящегося ранить, мучить, а то и уничтожать?
— Джоан! — Я схватил ее за плечи и сильно встряхнул. Она чуть вздохнула, провела рукой по волосам и улыбнулась мне.
— Напугала тебя, Джерри? И все же мне кажется — именно так и надо делать. Надо знать, что чувствует такой человек, какие побуждения толкают его, и тогда — только тогда можно будет догадаться, как он поступит.
— Ой-ой-ой! — сказал я. — А я-то приехал сюда приятно провести время и развлекаться невинными провинциальными скандальчиками! Невинные провинциальные скандальчики! Мерзкие оскорбления, клевета и убийство!
Джоан, разумеется, была права. На Хай-стрит было полно группок людей, оживленно обсуждавших последние события. Я решил выяснить, кто как реагирует.
Оуэна Гриффита я встретил сразу же. Выглядел он больным и страшно измученным. Я даже слегка удивился этому. Конечно, убийство и для врача вещь не слишком обычная, но профессия приучает его спокойно смотреть на страдания, темные стороны человеческой натуры и смерть.
— Что-то вы неважно выглядите, — сказал я.
— Да? — Он смутился. — В последние дни была пара трудных случаев.
— Включая деятельность этой сумасшедшей анонимщицы?
— Само собою, — он отвел от меня взгляд и засмотрелся через улицу. Я увидел, как у него нервно подергивается веко.
— Есть подозрения — кто бы это мог быть?