— Джулия, вы… — Ник умолк, увидев веселый блеск голубых глаз. Он с облегчением улыбнулся. — Да, в два раза больше. Согласны?
— Согласна. Между прочим, я люблю хорошо прожаренный бифштекс.
Ник сделал заказ. Джулия ушла в спальню, чтобы привести себя в порядок.
Повесив трубку, Ник понял, что улыбается. Уже давно он так нетерпеливо не предвкушал ужин с женщиной. Неужели это из-за Джулии?
Нелепая мысль. Но приходится признаться, что она совсем не такая, как женщины, которые обычно составляли ему компанию за ужином. Правда, поход за покупками тоже оказался другим. И обед в «Мэншен». А уж встреча в гостинице «Луна»…
Ник широко улыбнулся. Да, Джулия — другая.
Джулия слышала, как Ник зовет ее, но не сразу вышла в гостиную. Ей пришлось напомнить себе, что она не должна влюбляться в своего противника. Неотразимое обаяние Ника, которое не может оставить ее равнодушной, не означает, что он смирится с браком отца. Значит, ей никогда не быть с Ником.
Сделав глубокий вдох и пообещав себе быть настороже, Джулия открыла дверь.
Ник улыбнулся ей, и она с трудом подавила желание юркнуть обратно в комнату. На столе стояли свечи, лежали серебряные приборы. Официант, расставлявший тарелки, что-то тихо сказал Нику, который кивнул. Затем он зажег свечи.
Когда официант вышел, Джулия подошла к столу.
— Вот это да! Интересно, осталась ли в гостинице еда для остальных постояльцев?
— Несколько жалких кусочков, — успокоил ее Ник. — Я подумал, что вам пора прилично поесть.
— Это уже слишком, Ник.
— Расслабьтесь и наслаждайтесь. Мой отец должен вам по крайней мере это.
— Ну, возможно, один из Рэмплингов…
— Погодите, вы хотите сказать, что все это — моя вина?
Джулия села за стол и сделала глоток чая со льдом.
— Мне кажется, ваш отец предвидел, что вы осудите его поведение. Если бы он не опасался ваших действий, он бы приехал в Хьюстон и познакомился бы со мной. Мы могли устроить скромную свадьбу вместо того, чтобы заниматься этими нелепыми поисками.
— Если вы так думаете, то почему вы здесь, со мной? — спросил Ник.
— Потому что я хочу защитить свою мать.
— Ах да, я забыл, — сухо сказал он. Молча положив ей салату, Ник принялся за еду. Спустя несколько минут, он нарушил молчание:
— Если я пообещаю, что не обижу вашу мать, вы возвратитесь в Хьюстон?
— Нет.
Ник не знал, почему задал этот вопрос. Если бы Джулия уехала, исчезло бы удовольствие, которое он испытывает от ее общества, что, конечно, совершенно не правильно. Его отец сбежал не для того, чтобы развлечь сына.
— Вы не верите мне? — Еще один глупый вопрос.
— Я верю, что вы делаете то, что считаете правильным, но у меня нет уверенности, что вы поймете чувства моей матери.