Зельда увидела, что во взгляде Расчета сверкнули веселые искорки.
— Голуби боятся не вида крови. Они не могут выносить чужой боли. Но меня это тревожить не должно, так ведь? Ты прекрасно играешь роль стойкого героя.
— Идиота, а не героя. — Зельда начала снимать с него разодранную рубаху, и он закрыл глаза. Не говоря ни слова, он протянул ей свой острый нож. Зельда в ужасе уставилась на него. — Не тревожься. Меня уже достаточно раскроили. Резать придется только рубашку.
— О! Я испугалась было, что придется делать операцию.
— Просто обрызгай рану антисептиком, а потом попробуем ее перевязать.
— Может, сначала надо немного ее промыть?
— Вода в ручье. У меня есть мешок, в который ее можно зачерпнуть. А в этой чертовой портупее где-то должны быть стандартные капли для очистки воды.
— Я уверена, что вода на этой поляне должна быть чистой и незараженной, — возразила она.
— Твое доверие к призракам во много раз превышает мое. Разве ты уже забыла те последние кошмары в прибежище?
— Нет, но я не сомневаюсь, что им есть объяснение.
— В этом я тоже не сомневаюсь. Как есть объяснение всему, что происходит на этой планете. Проблема в том, что это объяснение может нам не понравиться.
Зельда не ответила. Набрав в прозрачный пластиковый мешочек воды из быстрого ручейка, она добавила капли для очистки, подождала, пока вода не приобретет странный лиловый оттенок, а потом осторожно промыла рану, с облегчением отметив, что кровотечение стало совсем слабым.
— Ух!
Она отключила аэрозоль и встревоженно взглянула на Расчета:
— Больно?
Он процедил сквозь зубы:
— Нет, ни чуточки. А почему ты спросила?
— Расчет…
— Заканчивай-заканчивай. Я приложу больше стараний к исполнению роли стойкого героя.
Она поспешно закончила обработку, чувствуя его боль. Потом вернула пузырек антисептика обратно в портупею.
— А чем перевязывать?
— Почтальон всегда готов ко всему. Посмотри в кармашке у здорового плеча. Там должен быть пластиковый пластырь.
Зельда быстро нанесла жидкий пластырь на рану, и он тут же превратился в прочную повязку.
— Кажется, кровь больше не идет. Как ты себя чувствуешь?
— Как и до этого — полным идиотом. — Расчет разглядывал работу Зельды. На руке было много крови, но повязка, похоже, держалась.
— Но ты же не виноват в том, что случилось. — Зельда поудобнее устроилась на земле. — В этой переделке мы оказались из-за меня.
— Ведь это я отправился с тобой в ночную прогулку по парку, вместо того чтобы утащить тебя обратно в палатку.
— Да, но…
— Никаких» но «! Я опять вел себя как идиот. — Он поднял руку, не давая ей продолжить спор. — Этот вопрос больше не обсуждается. Вернемся к нему позже, когда у меня будут силы с тобой ругаться. А сейчас меня на это не хватает.