Им ответил Роберт. Он украдкой кинул взгляд на Джареда и тут же отвел глаза.
— Его светлость отдал за меня часы.
В экипаже воцарилась удивительная тишина. Все в немом удивлении под стук колес и копыт взирали на Джареда.
— Господи! — пробормотала Олимпия.
— Черт побери! — прошептал Итон.
— Не могу поверить, — сказал Хью. — Ваши прекрасные часы, сэр? Вы отдали их за Роберта?
Роберт распрямил плечи.
— Это ведь правда, милорд? Вы отдали этому негодяю часы в обмен на меня?
Джаред обвел всех взглядом и наконец задержался на Роберте.
— Мы, несомненно, вернемся к этому делу, но только завтра в девять утра, Роберт. А до тех пор никто из вас больше не упомянет о происшествии.
В экипаже вновь установилась тишина.
Явно удовлетворенный, что последнее слово осталось за ним, Джаред откинулся на подушки и задумчиво уставился в окно. Хорошенькое начало первой брачной ночи, усмехнулся он про себя.
Ну почему, почему в последнее время все его планы расстраиваются?
]]]
Несколькими часами позже Олимпия ждала его в своей спальне. Она уже четвертый раз посмотрела на часы, после того как облачилась в ночную рубашку и тонкий пеньюар. Но увы, из спальни Джареда не доносилось ни звука.
Домочадцы с час как угомонились и улеглись спать. Даже Минотавр и тот поспешил к себе на кухню. И только Джаред уединился в кабинете с бутылкой бренди сразу после того, как все разошлись по своим спальням.
Итак, впереди первая брачная ночь, но Олимпия не чувствовала нетерпения, не сгорала от желания. По правде говоря, она была далека от уверенности, что брачная ночь вообще состоится. Над домом нависла угрюмая тень мрачного настроения Джареда и накрыла весь дом.
Олимпия чувствовала ее тягостное присутствие, но не понимала причин. Она убеждала себя, что Джаред слишком близко к сердцу принял чрезвычайное вечернее происшествие.
Зная его вспыльчивый нрав, этого объяснения, казалось, вполне достаточно. В конце концов, ему пришлось чем-то поступиться для спасения Роберта, которому следовало десять раз подумать, прежде чем улизнуть без спроса.
Она, конечно, понимала, что общение с мерзавцами, похитившими Роберта, было не из приятных. Ее терзала мысль о том, что Джаред ради ее племянника вынужден был расстаться с часами, которые представляли для него огромную ценность. Этот вечер, к изумлению Олимпии, вывел из равновесия даже такую сильную натуру, какой представлялся ей Джаред. Но тем не менее даже происшествие с Робертом не дает Джареду права для такого странного поведения.
Олимпия нервно мерила шагами крошечную спальню.
Чувство неловкости все сильнее охватывало ее.