— Давай-давай, царапай меня своими коготками, рыжая злючка, — выдохнул он огрубевшим от страсти голосом. — Я не прочь носить твое клеймо. Думаю, оно предназначено только для меня.
— Порой я совсем не понимаю тебя, Джонас.
— Скоро поймешь, — пообещал он. — Не думай о будущем, солнце мое. Живи сиюминутным. А больше нам ничего и не нужно этой ночью.
Он резко сдернул сорочку, и она скользнула на пол к ногам Верити. Джонас жадным взглядом шарил по обнаженному женскому телу, а руки его уже ласкали, опаляли ее… Вот его пальцы задержались в маленькой ложбинке между грудей, вот заскользили вниз, а потом еще ниже, туда, где огненно-рыжие завитки венчали маленький холмик внизу живота.
Ее тут же бросило в жар. Раскаленная лава затопила пробудившееся ото сна лоно. Когда пальцы Джонаса погрузились в этот расплавленный огонь, Верити показалось, что она теряет сознание…
— Джонас, я не могу стоять.
— Я тоже. Что ты делаешь со мной, Верити?! Ты такая влажная, горячая! Какого дьявола мы ждали так долго?!
— Но мы же почти не знаем друг друга, Джонас!
— Не правда. — Пальцы его снова заскользили по ее бедрам, а потом Джонас легко подхватил Верити на руки и понес в маленькую спальню. — Я знаю тебя гораздо лучше, чем ты думаешь, очень скоро и ты познакомишься со мной.
Он опустил Верити на ее узкую кровать и взялся за пуговицы своей джинсовой рубашки. Рывком скинул ее, сбросил ботинки, расстегнул джинсы, сорвал их вместе с трусами — и вот уже совсем нагой предстал перед восхищенным взором Верити.
Она не отрываясь в изумлении смотрела на него. Темнота, скрывая возбуждение Джонаса, делала его еще мужественнее. Стоя напротив освещенного окна, Джонас казался особенно огромным… и особенно мужественным.
— Ты сильный, . — пробормотала Верити, робко коснувшись его чресел. — Сильный и твердый.
— Как никогда, — заверил ее Джонас и со стоном упал на постель. — Мне кажется, я сейчас взорвусь. Войти в тебя для меня гораздо важнее, чем сделать следующий вдох…
Откройся же мне, милая. Позволь насладиться тобой.
Горячие руки легли на бедра Верити, настойчиво моля ее развести ноги… И тут Верити почувствовала себя совсем беззащитной. Как все быстро! Она же еще не готова!
— Подожди! — взмолилась она, когда Джонас, сломив ее слабое сопротивление, стал продвигаться вглубь. — Пожалуйста, Джонас! Не спеши;
Он склонился над ней, поцеловал в грудь.
— Но ты уже готова, моя хорошая. — Пальцы его нащупали крошечный бутон страсти, притаившийся под рыжими завитками. Джонас легонько прикоснулся к нему, и Верити неистово изогнулась, жадно хватая ртом воздух. — Вот видишь? — нежно шепнул Джонас. — Ты вся скользкая, влажная и жаждущая… Я не могу больше ждать, милая! Даже не проси! Я хочу тебя!