- Как поживает моя любимая ведьмочка? - спросил Смит без улыбки, но дружелюбно потрепав Бьянку за щеку, и они вместе вошли в кухню.
Энни Макларен уже зажгла две масляные лампы и протягивала одну из них Смиту.
- Печь еще теплая. Сейчас подам вам чай.
Мужчина поставил на стол деревянный ящик, который принес с собой, и взял лампу.
- На одно словечко, Энни, - сказал он и вышел из кухни в темную прихожую. Старушка последовала за ним. Их не было минут пять. Когда Энни вернулась, вид у нее был озабоченный.
- Сегодня он ждет вечером какого-то гостя. Велел приготовить лобстеров. А ты, подальше от греха, отправляйся-ка в постель.
- Помочь тебе?
Старуха покачала головой.
Бьянка открыла было рот, но промолчала. Если уж Энни Макларен упрется, - а случалось это не слишком часто, - переубеждать ее бесполезно.
- Тогда принесу еще угля, - сказала девочка.
Снаружи бушевал ветер. По небу стремительно неслись рваные облака, в их разрывы проглядывала луна. Угольная куча блестела в лунном свете. Бьянка наполнила корзину и, пошатываясь, внесла ее в дом.
- Смотри, надорвешься! Зачем столько навалила? - проворчала Энни.
Бьянка опустила корзину на пол и потерла руки.
- Я сильная. Сильнее тебя. Можно я погляжу на лобстеров?
В ящике оказались два мокрых, черных создания с длинными усами и грозными клешнями. Они ворочались, издавая шепчущий звук.
- Сегодня Уилл Кемпбелл отсылал лобстеров в Обан, - сказала Бьянка. Наверное, мистер Смит выходил на лов вместе с ним.
- Наверное.
- А зачем он ходит с ним на ловлю - ведь он никогда не ест лобстеров. Терпеть их не может.
- Может, для развлечения. Или чтобы посылать их друзьям.
- Но у мистера Смита нет друзей. Никто к нему не ходит...
- Сегодня кто-то заявится: большой охотник до лобстеров, как сказал мистер Смит. Ну же, бери свою свечу, - поторопила девочку Энни.
Пламя свечи заплясало на сквозняке, когда Бьянка зашагала вверх по лестнице. Некогда в этом большом доме жил пастор. Когда Смит приехал на остров, дом пустовал уже много лет. Никто не хотел селиться в таком обветшавшем здании с осыпающейся со стен штукатуркой и прохудившейся в нескольких местах крышей. Никто, кроме Смита. Он устроил в доме ванную, отремонтировал для себя две комнаты и больше ни к чему не притронулся, хотя прожил уже три года. Комнаты на верхнем этаже заливали дожди, и многие помещения стояли запертыми - там дребезжали оконные рамы и шуршали мыши.
Многим жилище показалось бы странным и тоскливым, совсем не пригодным для воспитания маленькой девочки. Разумеется, и Смит считал так же.