– Это не одно и то же,- начала было Кей, Роуэн поспешил использовать свой самый неотразимый аргумент, зная, что, если и это не убедит ее, то Кей настоит на своем.
– Как ты будешь готовиться к свадьбе, если собираешься в Новый Орлеан?
– В Новом Орлеане тоже есть телефоны.
– Конечно, но я думал, что тебе надо на последнюю примерку в ателье.
– Можно сделать это перед отъездом или приехать на денек.
– Смешно мотаться туда - сюда. Не просто смешно, а…
– Ты просто не хочешь, чтобы я поехала,- оборвала его Кей.
– Дело не в этом, - соврал Роуэн. - У тебя напряженное расписание, и поездка создаст массу неудобств.
Кей ничего не сказала. Она не сводила глаз с Роуэна, и под этим взглядом он почувствовал себя крайне неуютно. В конце концов, она сказала:
– Хорошо. Пусть будет так, как хочешь ты.
Он понимал, что ей не хочется мириться с этим, и она соглашается лишь потому, что не видит другого выхода.
«Черт побери, Кей! Я не хочу обижать тебя»,- подумал Роуэн. Он причинил ей боль и сожалел об этом, хотя сожаления не были столь сильны, чтобы заставить его изменить свои планы. Сам не зная почему, Роуэн был уверен в том, что должен отправиться в Новый Орлеан в одиночку. И в этом он ни на йоту не сомневался.
Дом, скрытый в кущах магнолий, назывался особняком Ламартин. Почему, Роуэн не знал, но подозревал, что так звали бывшего владельца. Роуэн чувствовал, что дом хранит определенную атмосферу. Стюарт назвал ее характером. Роуэну казалось, что это нечто большее, некое смутное свойство. Он затруднялся подыскать ему определение, просто странным образом чувствовал, что дом скрывает какую-то тайну. Было время, когда подобным странностям не было места в его рационально построенной жизни… Теперь же они были ему хорошо знакомы, хотя это знакомство и нельзя было назвать приятным.
Выйдя из машины, он увидел цветущие магнолии. Желтовато-белые цветы размером с ладонь были окружены темно-зелеными листьями, блестевшими, словно восковые. Дом, высокий и строгий, был красив суровой аскетической красотой. Он не располагал к себе, был мрачен, но, тем не менее, прекрасен и манил Роуэна к себе, как притягивают людей тайны. Роуэн распахнул скрипучие железные ворота и медленно вошел, чувствуя, что солнечные лучи, словно раскаленный металл, жгут его спину. Он услышал щебетание птиц и жужжание пчел, почувствовал запах травы, цветов и плодородного чернозема. На секунду ему показалось, что его чувства снова перемешались, и он опять слышит запахи и ощущает звуки, но этого не произошло. Роуэн с облегчением вздохнул.