Да? Ну так как, мисс Девер, что будем делать? Собираетесь ли вы честно отдать себе отчет в своей страсти и получить наслаждение от моих ласк или же будете продолжать лгать себе самой и предпочтете, чтобы я вас изнасиловал?
— Вы ублюдок! — прошипела она сквозь стиснутые зубы.
— Я вижу, в вашем лексиконе появилось новое словечко. Мое сердце радуется и слух благоухает оттого, что вы все глубже и глубже скатываетесь в глубины сквернословия.
Кетрин было трудно дышать под тяжестью его веса, но она не переставала сопротивляться и сдавленным голосом осыпать его бранью, используя все ругательства, которые когда-либо слышала от рабочих на верфях, хотя смысл и половины из них был ей неясен.
Он не обращал на нее внимание, деловито расстегивая штаны и сместившись немного в сторону, чтобы задрать ей юбки и стянуть панталоны. Его плоть вошла в нее глубоко, жестоко. Он быстро достиг пика своей страсти и резко отстранился. Она почувствовала, как ее тело освободилось от тяжелого груза. От унижения Кетрин тихо простонала и откатилась на дальнюю сторону кровати, трясущимися, ослабшими руками пытаясь поправить на себе одежду.
Она слышала, как Хэмптон ходит по комнате за ее спиной, раздеваясь. Она закусила кулак, чтобы приглушить стон, а в ее голове вихрем кружились горячие и мстительные мысли. Однажды она отплатит ему за все! Она причинит ему боль, заставит его страдать!
Кровать скрипнула под тяжестью его тела, и он, положив свою руку на ее обнаженное бедро, слегка его пожал.
— В любви по согласию больше радости, чем в изнасиловании, малышка, — сказал он.
— Очень жаль, что вы еще живы! — отрывисто произнесла Кетрин. — Мне бы страшно хотелось увидеть вас убитым! Я бы с превеликим удовольствием смотрела, как вас режут на мелкие кусочки. Жаль, что у меня нет пистолета, иначе я вышибла бы вам мозги!
— Кровожадная девчонка! — сказал он сухо и отвернулся от нее.
Вскоре его глубокое и ровное дыхание подсказало ей, что он уснул, и она осторожно соскользнула с кровати. Она подтянула панталоны и расправила юбки. Ей пришлось сесть на стул, потому что ее ноги дрожали. Ее мысли были непоследовательны, но одно было ясно, она не проведет ночь рядом с этой тварью. Однако ее начал одолевать сон, и от сидения на жестком стуле с прямой спинкой у нее занемела спина. В каюте не было дивана, ни даже удобного кресла, чтобы хоть где-то прикорнуть. Но от мысли вернуться в постель она отказалась. Она взяла одеяло, сбившееся к подножию кровати, и потянулась через его спящее тело за подушкой.
Выбрав место, как можно дальше от кровати, она бросила на пол подушку, завернулась в одеяло и свернулась на полу клубочком. Она обнаружила, что пол — страшно неудобное ложе, но после многих переворачиваний и метаний она, в конце концов, погрузилась в тревожный и неглубокий сон.