Кетрин улыбнулась и возвратилась к ждавшему ее экипажу. В течение всей дороги домой ей пришлось отвечать на тревожные расспросы Педжин, а затем она попыталась объяснить ей, в чем состоит суть блокады. Странно, но она чувствовала себя опустошенной. Была одержана победа, и теперь она будет помогать этим людям, но почему-то все дело показалось ей сейчас мелким. В то время как вокруг гремели битвы, текла кровь, сталкивались глобальные идеи, она была обречена тратить свою жизнь на такие пустяки! Перед ней вдруг предстала картина ее будущей жизни: пожилая старая дева, погрязшая в мелких светских стычках, занимается благотворительностью. Но ведь ей должна была быть суждена другая участь! Она стремилась бороться, сражаться, воевать, творить, созидать! Бросить вызов неосвоенным дебрям, стать женой первопроходца, заботиться о муже, доме и детях, пусть даже в страшных условиях, бороться за выживание и нести свет цивилизации в дикую страну! Или сделать себе карьеру, создать свое дело, бороться с морской стихией и вырывать у нее силой право на жизнь! Искать приключения, броситься очертя голову в рискованное предприятие — чай в Китае, золото в Калифорнии… Все, что угодно, лишь бы не умирать, постепенно старея, от скуки в Бостоне!
— Мисс Кейт, — голос Педжин вторгся в ее мысли. — С вами все в порядке? Ни с того, ни с сего вы вдруг замолчали и ничего не говорите.
— Все в порядке, я чувствую себя превосходно, Педжин. Просто задумалась.
— Вы знаете, что я заметила, мэм? Этого храбреца не было там! Того самого, что подмигнул нам. Как вы полагаете, почему?
— Не знаю, Педжин, я и не заметила его отсутствия, — хладнокровно соврала Кетрин.
— Не понимаю, как это вы могли этого не заметить, мисс, — сказала Педжин, удивляясь. — Он ужасно как красив, тот мужчина.
— Вот как? — это было все, что сказала Кетрин.
* * *
Двумя днями позже Кетрин раскладывала по мискам мясо с картошкой и вдруг, подняв голову, увидела капитана Хэмптона, стоявшего в очереди. Перед ним было три человека. У нее все свело внизу живота, когда ее глаза встретили его взгляд. Он выглядел более худым и бледным, словно болел, но улыбка его была по-прежнему самоуверенной. Выдавая порции пленным, стоявшим впереди него, она почувствовала, как учащенно забилось ее сердце, а мускулы сжались, словно она собиралась бежать наперегонки.
— Вижу, что вы занялись добрым делом, мэм, — сказал он, когда подошла его очередь, и протянул свою миску. — Разумеется, вы не приняли близко к сердцу то, что я тогда сказал.
Подняв брови, Кетрин ответила: