Кетрин опустилась на кушетку. Наконец-то это произошло — он решился на предложение! Что же ей ответить? Лейтенант, нервничая, отошел к книжным полкам и, казалось, сосредоточил все свое внимание на корешках книг. В конце концов, он сделал глубокий вдох и повернулся к ней лицом.
— Мисс Девер, вы должны знать о моем отношении к вам. Я думаю, что вы красивая, изящная, умная леди. Вот уже многие месяцы я восхищаюсь вами. Я хотел бы просить вас… стать моей женой, — его голос превратился и шепот в конце фразы.
— Лейтенант Перкинс, едва ли я знаю, что ответить. Я тоже испытываю к вам самые наилучшие чувства, — она немного помолчала. — Но брак — это очень ответственно. Я… я должна подумать. Могу ли я располагать несколькими днями, прежде чем сообщить вам свое решение?
— Конечно, — сухо и официально ответил он. — Однако мне бы хотелось знать ваш ответ до следующего вторника. Во вторник я отплываю на «Генри Кемпере».
— Принять участие в блокаде?
Почему его слова звучали так холодно, так сухо, если он ее любит? Почему у него не вылилась наружу его страсть? Почему он не усыпал ее лицо нежными поцелуями? Он даже не заговорил о любви! Она приказала себе не предаваться глупым размышлениям. Он был не тем человеком, которого легко могли победить страсти, но человеком, который разумно относился к жизни. Он хотел жениться на ней, потому что они прекрасно ладили бы друг с другом и смогли бы создать хорошую, прочную семью. И разве она не стремилась к тому же?
— Да, в блокаде, — ответил он, стараясь, чтобы его голос звучал как можно спокойнее.
Его руки задрожали, и ему захотелось броситься к ее ногам, умолять ее выйти за него замуж, прижать ее к себе и страстно целовать, но он сдержался. Он знал, что ему не следует ее пугать. «Действуй не спеша, сохраняй спокойствие, — говорил он себе, — дай ей время подумать».
— Мне бы хотелось знать, что вы ждете меня, дав обещание. Тогда мне было бы легче оставить вас здесь. Пожалуйста, дайте мне знать до отъезда.
— Обязательно. Мне нужен, пожалуй, вечер, чтобы обдумать ваше предложение. Приходите завтра днем в четыре. Я позабочусь, чтобы тебя Амелия не помешала нам.
— Я приду.
Он не доверял себе до такой степени, что даже не решился поцеловать ей на прощание руку. Вместо этого он повернулся и быстро вышел.
Кетрин пошла к себе наверх и легла спать. Всю ночь она металась в постели. Как выбрать верное решение? Казалось, все хорошо, однако — однако! — ни он не любил ее, ни она его. Тихо она заплакала в подушку и, наконец, заснула, когда за окном уже светало.