— Закажем еще?
— Да, пожалуй. Где Григорий?
Григорий уже пробирался к нам между столиками. Дэниэл махнул ему и, когда Григорий подошел, сказал:
— Мы бы хотели повторить, если можно.
— Только, пожалуйста, на этот раз розовую, — попросила я.
— Клубничную? — уточнил Григорий.
— Если она розовая, то клубничную.
— И еще, по-моему, нам пора подумать, что мы будем есть, — вставил Дэниэл.
— Отлично, — сказала я, раскрывая меню. Тем временем принесли розовую водку, и она оказалась так хороша, что мы решили повторить.
— Они такие маленькие, — в свое оправдание заметила я. На столе возникли две новые стопки — на сей раз с черносмородиновой водкой, — и мы выпили.
— Хорошо пьется, только быстро, да?
— Еще? — угадал мою мысль Дэниэл. — А поесть?
— Наверное, надо бы. Ага, вот и Дмитрий. Дмитрий, мы с нетерпением ждем вашу сырую репу, — жизнерадостно прощебетала я, с ужасом осознавая, что мне уже хорошо.
— Люси, мне надо тебе кое-что сказать, — вдруг став серьезным, обратился ко мне Дэниэл.
— Давай, валяй, — усмехнулась я. — Мне на минуточку показалось, что у меня улучшается настроение, но, наверно, лучше сразу положить этому конец.
— Извини, не надо было мне ничего говорить. Забудь.
— Ну как я могу забыть то, чего не было. Теперь давай выкладывай.
— Хорошо, хорошо, но предупреждаю: тебе не понравится.
— Говори.
— Это касается Рут.
— Так-так-так, и что же с ней произошло?
— Я с ней порвал, понимаешь, а не она со мной.
Вон оно что, подумала я, слегка обалдев. Потом вспомнила, что моя задача — держать Дэниэла в строгости, чтоб знал свое место.
— Ах ты, мерзавец! Как же ты мог?
— Но, Люси, мне с ней стало скучно. Ты не представляешь, до чего с ней скучно. Просто кошмар!
— У нее же большая грудь.
— И что с того?
— А значит, подержался и до свидания, так, что ли? — еле дыша от смеха, выдавила я. То был один из редких случаев, когда я сама казалась себе очень забавной.
— Точно, — ответил Дэниэл и тоже рассмеялся. — Так все и было.
— И теперь ты у нас безрутный, — продолжала я, по-прежнему упиваясь собственным остроумием. — Она плакала из-за тебя?
— Нет, она мужественно перенесла разрыв.
— Все равно ты скотина.
Дэниэл как будто расстроился, и даже вроде бы глаза у него увлажнились. Водка сделала нас обоих чувствительнее.
— Я уже жалею, что сказал тебе, — обиженно прогудел он. — Я знал, что тебе не понравится.
— Может, и не понравится, но мне придется с этим смириться.
Я улыбнулась ему. И что у него там с Рут, мне вдруг стало совершенно наплевать. Сейчас все это не значило ровным счетом ничего.
— Дэниэл, я так странно себя чувствую — мне вроде бы грустно, ну, как обычно, но при этом я счастлива. Счастлива, хотя мне и грустно.