Эльф стоял спокойно, на всякий случай положив руку на рукоятку кинжала, но пес нападать не собирался. Он даже не стал обнюхивать незнакомца, а лошадей и вовсе проигнорировал. Яростно виляя хвостом и то лая, то тоненько поскуливая, волкодав совершил несколько кругов вокруг Романа, а затем немного отбежал в ту сторону, откуда пришел, и оглянулся, уставившись на барда. Тот продолжал стоять, с удивлением наблюдая за собачьими выходками.
Убедившись в том, что двуногий остается на месте, пес бросился назад, но на этот раз не кружил вокруг, а встал напротив Романа и несколько раз громко пролаял, отступил два шага и вновь подал голос. Роман начал понимать, в чем дело, когда овчарка вновь прыгнула вперед и, вцепившись зубами в край плаща Романа, пятясь, потащила его за собой.
– Так ты меня куда-то зовешь? – осведомился бард. – Там твой хозяин? Ему нужна помощь? Ну, пошли...
Как только эльф сделал первый шаг, пес опрометью помчался назад, затем остановился, коротко взлаял, словно бы умоляя поспешить, и вновь кинулся вверх по склону. Дорога была нетрудной, и Роман вскочил в седло – кто знает, вдруг тут и впрямь промедление смерти подобно. Если же там окажутся враги, то четыре ноги лучше двух. Но никаких врагов не обнаружилось.
Не прошло и полуоры, как собака привела всадника к обрыву и, жалобно скуля, застыла на краю. Спрыгнув на землю и зацепив поводья коней за кстати подвернувшийся еловый выворотень[46], Роман заглянул вниз. Дно пропасти терялось в тумане, снизу отчетливо доносился грохот потока, но на глубине в три или четыре человеческих роста виднелся небольшой выступ, на котором он заметил мертвую косулю, в горле которой торчала черная стрела. Но главным было не это – на туше зверя неподвижно лежала человеческая фигура.
– Так вот в чем дело, – обратился Роман, к собаке, так как больше обратиться было не к кому. – Вы охотились, подбили серну. Та свалилась вниз, твой хозяин полез за добычей и тоже упал. Ты думаешь, он жив?
Волкодав в ответ что-то проскулил, с нетерпением наблюдая за манипуляциями Романа, ковырявшегося в седельных сумках в поисках длинной и крепкой веревки, которая, разумеется, оказалась на самом дне. Видимо, собака прекрасно понимала смысл происходящего, так как больше не пыталась привлечь к себе внимание. Роман осмотрел края пропасти, прикидывая, где бы закрепить веревку. В одном месте он обнаружил след от недавно выпавшего камня. Видимо, именно здесь злосчастный охотник пытался спуститься или неудачно привязал ремень. Так и не найдя подходящей глыбы, Роман решил довериться сообразительности Топаза, не раз выручавшего хозяина в его многочисленных похождениях. Приведя жеребца к обрыву и велев не сходить с места, эльф закрепил конец веревки в кольце, прикрепленном к седлу в расчете на подобную неожиданность, сбросил плащ и верхнюю меховую куртку и остался в походной одежде из замши.