Никаких укреплений там, разумеется, не было. Торговый и ремесленный люд несколько столетий селился ло обе стороны Переправы, где и вырос изрядный город, в котором бок о бок жили арцийцы, таянцы и эландцы.
– Все они теперь оказались в положении заложников, и что с ними делать, – Рене привычным жестом откинул спадавшую на лоб седую прядь, – не представляю. Поверить, что вчерашние друзья и соседи вдруг стали врагами, всегда тяжело, людям же свойственно рассчитывать на то, что “пронесет”...
– Я понимаю вас, герцог, – кардинал мягко взял Арроя за руку, – согнать жителей с насиженных мест, запереть их в крепости или насильно отправить в глубь страны вы не можете. Не стоит вызывать ненависть там, где может понадобиться любовь. Но Церковь обличает Михая, как убийцу, узурпатора и еретика, и предает его Великому Проклятию, вы же, герцог, как послушный сын Церкви обязаны принять меры. Для начала вам придется закрыть границу.
– Я никогда особенно не задумывался над богословскими вопросами, но сейчас готов преклонить колени перед Святейшим Престолом, – откликнулся герцог.
– Пустое, сын мой. Но Божия помощь Божией помощью, а забот лично у вас все равно остается куда больше, чем мне хотелось бы. И еще одно. Я говорил со старейшиной Совета Паладинов. Он рассказал мне про Башню Альбатроса.
– Надеюсь, вы все же не предадите меня анафеме за союз с... несколько непривычными силами.
– Напротив. Ваше своевременное появление было, несомненно, чудом, свидетельствующим о том, что Творец в беспредельной милости своей заботится о тех, кто ему угоден...
Рене представил себе угодных Творцу Сумеречную, Прашинко и Гиба и не смог сдержать усмешки...
– Охотно допускаю, дан Рене, – кардинал также улыбнулся одними глазами, – что помощь Творца может принимать самые неожиданные... гм... формы, но я вовсе не собирался говорить о вашей странной, скажем так, лошади. Дело в том, что во главе любого достойного дела должен стоять человек, облеченный доверием Церкви и любовью народа. Вы и есть такой человек.
Я согласен со старейшиной Совета Паладинов. Рикаред низложен, вы должны принять корону Эланда, и лучше, если она будет вам принадлежать не по решению нескольких, пусть весьма достойных людей, но по воле Творца нашего.
Его Святейшество уполномочил меня передать вам, что был бы весьма доволен, если бы Эланд наконец признал освященный Церковью обряд миропомазания. Вы должны принять корону, Рене. И вы должны согласиться на обряд коронации. Это условие, на выполнении которого настаивает Церковь.
Рене долго молчал, а затем поднял на собеседника ясные голубые глаза: