— Стой!
Слава испуганно вздрогнул и отдернул ногу от педали газа. Машина резко встала, а водитель разразился серией проклятий, адресованных своему дорогому сыночку.
— Почему ты такой придурок? — спросил он у моего братика, и, к счастью для себя, не дожидавшись ответа, добавил:
— Теперь мы тут надолго застряли. Что хоть случилось?
— Целое море, а в нем полно рыбы! Она просто плещется! — восхищенно ответил за Ваську Андрей и попал в точку, так как воды вокруг и в самом деле было предостаточно.
— Что море, это точно, — скорбно заявил Слава, пробуя завести машину.
Это ему, против ожидания, удалось, и он восхищенно прищелкнул языком, отдавая дань своему мастерству водителя. Теперь его голова не была занята машиной, и он обернулся к нам как раз вовремя, чтобы увидеть, как Андрей, выпрыгнув из салона и размахивая удочкой, мчится к бухточке, где резвится тьма-тьмущая рыбы.
— Господи! — ахнул Слава и тоже выскочил из машины.
Мы с Васей рассудили, что глупо теперь и даже опасно оставаться сидеть в машине, и тоже вылезли.
Глупо — потому что на турбазе будут смеяться только над нами с Васькой, вернувшимися без улова.
Опасно же потому, что Слава может в этом случае поручить нам делать что-нибудь менее приятное.
Например, собирать ежевику, а она в этом году уродилась очень уж колючая, или кизил, который остался сейчас только поглубже в горах, и потому его сбор — настоящая пытка.
— Как нам повезло! — восхищенно восклицал Андрей, раз за разом закидывая удочку и проворно складывая к себе в корзину упругих блестящих рыбешек.
Когда он повторил эту фразу в шестой или седьмой раз, со стороны дороги раздался достаточно громкий хлопок. Мы с Васькой почему-то вместо того, чтобы в страхе замереть, поспешно вскарабкались на пригорок. Оттуда мы увидели, как Слава, выронив из рук пойманную рыбу, медленно поворачивается к своей машине, ожидая увидеть полыхающее зарево. К нашему удивлению, машина внешне не пострадала. Она была в порядке, если не считать нескольких струек синего дыма, вырывавшихся сзади из-под днища автомобиля.
Струйки не обнадеживали. Слава залез под машину и констатировал:
— Кто-то испортил наш глушитель.
Мы дружно застонали, так как поняли, что добираться до турбазы нам придется пешком. К тому же придется еще тащить на себе пострадавшую машину. В таком состоянии ехать она не могла, то есть, может, и могла, но Слава не разрешил нам это проверить. Он опасался, что если автомобиль тронуть, то у него еще что-нибудь взорвется.
— Что же это такое? — растерянно повторял Слава. — Сначала у Суреныча, теперь у меня. Кто же следующий?