– Разумеется. Что вас интересует?
Барбара слегка постучала пальцем по фотографии Фей Ситон, лежащей на столе рядом с измятой рукописью профессора Риго.
– Она заворожила вас, правда? – спросила девушка.
– Ну… да. Думаю, да.
– Вы стараетесь представить себе, каково это – быть влюбленным в нее?
Если первый вопрос привел его в легкое замешательство, то второй совершенно ошеломил.
– Вы ясновидящая, мисс Морелл?
– Простите меня! Но разве я не права?
– Нет! Подождите! Продолжайте! Это начинает заходить слишком далеко!
Фотография в самом деле оказывала на него гипнотическое действие, он не мог бы с чистой совестью отрицать это. Но она просто возбуждала любопытство, очаровывая своей загадочностью. Майлса всегда слегка забавляли романтические истории с трагическим концом, в которых какой-нибудь бедолага влюблялся в женщину, изображенную на картине. Разумеется, такое порой действительно случалось, но он все равно относился к подобным рассказам с изрядной долей недоверия. И конечно же в данном случае ни о чем таком не могло быть и речи.
Серьезность Барбары рассмешила его.
– Как бы то ни было, – ушел от ответа Майлс, – чем вызван ваш вопрос?
– Словами, которые вы сказали сегодня вечером. Пожалуйста, не старайтесь их вспомнить! – На губах Барбары появилась насмешливая гримаска, но глаза улыбались. – Вероятно, я просто устала и у меня разыгралось воображение. Забудьте то, что я сказала! Просто…
– Видите ли, мисс Морелл, я историк.
– Да?! – воскликнула она с явной симпатией. Майлс немного смутился.
– Боюсь, мое заявление прозвучало напыщенно. Но так уж вышло, что это правда, как бы ни были скромны мои успехи на ниве истории. Это моя работа, мой мир заполняют люди, которых я никогда не встречал. Я пытаюсь оживить их в своем воображении, постичь души мужчин и женщин, ставших прахом еще до моего рождения. Что же касается Фей Ситон…
– Она на редкость привлекательна, не так ли? – Барбара показала на фотографию.
– В самом деле? – холодно сказал Майлс. – Фотография действительно неплохая. Цветные фотографии, как правило, отвратительны. Но как бы то ни было, – добавил он, помимо воли осторожно возвращаясь к той же теме, – эта женщина не более реальна, чем Агнес Сорель или… Намела Гойт. Нам ничего о ней не известно. – Он помедлил, пораженный одной мыслью. – Если подумать, мы даже не знаем, жива ли она.
– Да, – медленно проговорила девушка. – Да, мы даже этого не знаем.
Барбара медленно поднялась и слегка провела костяшками пальцев по столу, словно что-то с него сметала. Она глубоко вздохнула.
– Я хочу еще раз попросить вас, – проговорила она, – забыть все, что я только что сказала. Это была всего лишь моя глупая фантазия, она ни к чему не могла привести. Что за странный выдался вечер! Профессор Риго, похоже, околдовал вас, правда? Кстати, – неожиданно сказала она, повернув голову, – не слишком ли долго профессор Риго разыскивает официанта?