— Вы меня оскорбляете!
— Наоборот, я оказываю вам честь. Я выбираю только тех, кто достоин моей мужской силы!
— Вы, в самом деле хотите сказать, — проговорила я, — что, если я не дам согласия выйти за «ас, вы возьмете меня силой, как какую-нибудь… какую-нибудь…
— Как какую-нибудь низкопробную девку. Хотя, заметьте, бывали у меня, случалось, и благородные леди. И совершенно напрасно делать большие глаза и недоверчиво смотреть на меня! Вы знаете, что я — человек слова. Разве я не обещал вам, что на этой неделе вы будете у меня на корабле? Ну, и как же мы решим? Повторяю, у моряков нет лишнего времени.
— Выпустите меня отсюда. Вы заманили меня в ловушку. Я пришла только потому, что…
— Потому, что вы этого хотели.
— Ничего на свете я не хотела меньше!
— Не верьте этому. Я знаю вас лучше, чем вы сами знаете себя.
— Дженнет сказала мне…
— Только не сваливайте вину на девушку! Она-то знает, когда ей следует повиноваться!
— Дженнет! Она знала про этот обман?
— Обман? Моя дорогая, я дал вам благовидный предлог, чтобы вы могли появиться здесь. Мое терпение истощается!
— Я должна выйти отсюда, — сказала я.
— Это ваш ответ.
Он неторопливо надел куртку, открыл дверь и повел меня вниз по лестнице. Дженнет ждала на палубе. Я подошла к ней и сказала:
— Ты солгала, Дженнет. Ты сказала мне, что мистрис Эннис находится здесь. Ты прекрасно знала, что ее здесь нет!
— Мистрис Кэтрин! Я… я… — Она смотрела на Джейка Пенлайона, стоявшего за моей спиной.
— Ты шлюха! — крикнула я и ясно представила себе, каким взглядом он смотрит на нее и как овладевает ею. Не было нужды соблазнять ее заманчивыми обещаниями, она и так была на все готова. Я знала Дженнет и, к моему стыду, ощутила сама мощную притягательность его мужского естества.
Джейк Пенлайон тихо рассмеялся.
— Доставьте меня сейчас же на берег, — сказала я. Я вся дрожала, спускаясь по трапу. И ни разу не оглянулась.
Пока мы плыли на шлюпке назад, Дженнет сидела с опущенной головой и было заметно, что она волновалась. Высадившись на берег, я быстро пошла прямо в Труинд, не дожидаясь Дженнет.
Я прошла в свою комнату, совершенно взбешенная, и, чувствуя потребность излить на кого-нибудь свой гнев, послала за Дженнет.
Она вошла, вся трепеща.
Я всегда довольно мягко обращалась со слугами. Хани держала себя с ними гораздо более высокомерно. Но я не могла выкинуть из головы воспоминание о насмешливых глазах этого человека, и мне хотелось выместить на ком-то свою боль, а эта девушка, которая слыла верной мне служанкой, предала меня.
Я резко повернулась к ней и крикнула: