— Вскоре выучат. Уверяю тебя, Карлтон, ты не должен опасаться за них.
— Хорошо. Я привел вас сюда, чтобы наглядно показать нашу предусмотрительность. Вам надо осознать: если выяснится, что я спрятал часть наших богатств от уничтожения, сразу станет понятно, что я — человек короля. Пощады не будет. Меня, несомненно, повесят, а то, что это будет совершено благочестиво, с молитвами за мою грешную душу, мало меня утешает. Наши правители-пуритане испуганы. Возможно, они уже слышат раскаты роялистского грома. Страх порождает злобу. Мы должны быть начеку. Теперь я должен поговорить с тобой, Эдвин. Оставайся пока здесь и полюбуйся спасенными мною сокровищами. А я провожу дам в их комнаты. Там вы дождетесь служанку, которая отведет вас на кухню, где вам предстоит потрудиться. Понятно?
— Вполне, — ответила я. Он перевел взгляд на Харриет.
— Конечно, — кротко произнесла она. Мы вернулись в библиотеку. Панель скользнула на место, Карлтон отпер дверь и проводил нас в комнату.
— Помните, — шепнул Карлтон, приложив палец к губам.
Когда он вышел, Харриет бросилась на нашу с Эдвином широкую кровать и, взглянув на меня, рассмеялась.
— Как тебе понравился достопочтенный кузен? — спросила она.
— Эдвин рассказывал о нем, так что я была ко всему готова.
— Что за мужчина! — мечтательно произнесла она.
— Он, конечно, несколько жестковат.
— Мне понравилась его двойная игра, — улыбаясь, сказала Харриет. — Господи, каким он был пуританином! Живо представляешь, с каким удовольствием он налагает наказание на тех, кто нарушает законы Господни, которые, разумеется, сам же Карлтон и истолковывает. Кажется, что он считает себя Господом. — А потом — хоп… дверка открывается, и мы видим совсем другого человека. Просто невероятно, как он умеет перевоплощаться! Ты заметила? Он даже смотрел на нас по-разному. Ты, конечно, не обратила внимания. Там он воспринимал нас… как женщин. А вот в качестве пуританина выяснял, насколько мы грешны.
— Похоже, что он тебя очаровал.
— А тебя?
— Что ты имеешь в виду, Харриет?
— Ничего. Я шучу. Бедняжка Арабелла, я думаю, что лучше бы тебе сидеть за прялкой, ожидая возвращения мужа.
— Я не умею прясть.
— Это образное выражение. Слушай, мне не нравятся разговоры о работе на кухне. Я приехала сюда не для того, чтобы работать служанкой.
— Зачем же ты сюда приехала?
— Я приехала только потому, что знала: ты хочешь быть рядом с мужем.
— Знаешь, Харриет, — призналась я, — иногда мне кажется, что ты не говоришь мне всей правды.
— Дорогая Арабелла, наконец-то ты стала умнеть.
До чего же странным был мир, в который мы попали! Ситуация была захватывающей. Я находилась с любимым и любящим мужем; тут же была Харриет; и все вместе мы участвовали в рискованном предприятии. Оно, и в самом деле, являлось таковым, хотя здесь, в этом доме, трудно было поверить в то, что мы подвергаемся смертельной опасности.