Вскоре на устах всех появилось и имя Монмута. Как обычно, ко всему этому король выказывал очень слабый интерес. Мой отец сказал, что его больше интересуют любовницы, чем покушения на его жизнь. Все его отношение заключалось в одной фразе: заговор провалился, так чего ж теперь волноваться? Король ненавидел конфликты и старался жить со всеми в мире, он наслаждался остроумными беседами и обществом красивых женщин больше, нежели судом над своими врагами.
— Он такой человек, — сказал отец, — который не задумывается о смерти. Скорее всего, небеса он считает неким Уайтхоллом, где нет ни заговоров, ни утомительных разногласий. Ему требуется лишь удовольствие, которое он находит в женщинах, окружающих его.
— Но, говорят, что, например, в делах с Францией он может быть весьма хитер и изворотлив!
— Верно, — ответил отец. — Он направляет французского короля, куда ему хочется, и, что самое забавное, умеет убедить его, что тот руководит сам. Настоящее искусство! Карл ловок, Карл умен, но, кроме того, он еще и ленив и посвящает себя лишь женщинам. Ничто другое его более не интересует! Если б только он переменил свое решение и признал Монмута…
— А что теперь? — спросила моя мать. — Монмут же участвовал в этом…
— Джимми никогда бы не согласился на убийство своего отца, в этом я абсолютно уверен!
— Но как он это докажет?
Монмут действительно сумел убедить короля в том, что, хоть ему и было известно о существовании заговора, на убийство отца он никогда бы не пошел. Поверил ли ему король или нет, никто точно сказать не мог. Никто не мог с точностью утверждать и то, что Монмут ради спасения престола не готовился стать отцеубийцей. Одно лишь было известно определенно — Карл не мог заставить себя казнить собственного сына, хотя тот вполне мог быть предателем.
Конечно, король не мог полностью забыть произошедшее, и результатом этого явилось изгнание Монмута из дворца. Когда мы услышали, что он уехал в Голландию, мать с облегчением вздохнула. Отец лишь посмеялся над ней. По его словам, она напоминала старую курицу, квохчущую вокруг своего семейства. Но, несмотря на все эти споры, они были близки друг другу, и мне нравилось видеть их такими.
Но, оказалось, что два человека, что жили неподалеку от нас, участвовали в том заговоре. Они неоднократно навещали нас в прошлом, будучи близкими соседями, и все мы испытали глубокое потрясение, услышав о том, что они под арестом. Одним из них был Джон Эндерби, живший со своей женой и сыном в поместье под названием Эндерби-холл, и совсем рядом с нами жил Жермен Хилтон из Грассленд Мэйнора.