Джаспер всегда чуял грех. Грех был повсюду, и лишь им, Джаспером, не могли овладеть греховные помыслы.
Голоса все приближались. Я посмотрела на Джоселина и чуть не умерла от беспокойства.
Будь с нами Ли… Но Ли здесь не было, да я и представить себе не могла, что бы он мог посоветовать нам. Стук гальки под чьими-то шагами, и лай собак, нескольких собак!
Мы сидели, прижавшись друг к другу, на жестких камнях пещеры, и внезапно Джоселин взял мою руку. Он поцеловал ее и сжал в ладонях. Я прошептала:
— Кто-то идет по пляжу. Они направляются сюда!
— С собаками, — сказал он.
— Джоселин, вы считаете… Он кивнул:
— Нас предали! О, Присцилла, все кончено для меня, для нас! Но, может быть, они просто гуляют?
"Гуляют! — подумала я. — Зимним днем с нависшими свинцовыми облаками! Гуляют по пляжу с собаками! До ближайшего дома отсюда почти миля. Ли упоминал об этом, когда расписывал, какое это хорошее место для укрытия».
— Давайте зайдем поглубже в пещеру, — прошептала я. Мы забились в одну из ниш, не забыв прихватить вещи с собой. Скала шла, подобно выступу, и, встав на колени, мы не смогли пробраться еще дальше. Мы легли на землю и прижались друг к другу. Джоселин обнял меня, и мы замерли, лежа в этом тесном углублении под нависающей скалой.
Наши сердца громко бились. Шаги звучали все ближе и ближе. Собаки продолжали лаять.
Лицо Джоселина было совсем рядом с моим, губы его прижимались к моей щеке.
— Вам не следовало приезжать сюда, — прошептал он. — Вы…
— Бруно! Бруно! — раздался мужской голос. — Что ты там нашел?
Собаки лаяли. Теперь они были совсем близко. Я ужасно боялась за Джоселина. В те секунды я думала, что никогда уже больше не буду радоваться жизни. Они увезут его и убьют, как его отца. Ближе и ближе. Уже совсем рядом.
— Я непременно должен сказать это, — вымолвил Джоселин. — Это моя последняя возможность: я люблю вас!
Я сжала ему рот ладонью. У входа в пещеру появилась чья-то тень. Это была одна из собак. Она направилась к нам. Я услышала, как кто-то позвал:
— Бруно!
Пес замер над нами. Я вспомнила наших собак и, как можно спокойнее, произнесла:
— Хороший Бруно!
Он гавкнул, после чего повернулся и выбежал из пещеры. До нас донесся смех хозяина.
— Босун, Босун, ко мне! И ты тоже, Бруно! Мы лежали, боясь шевельнуться, руки Джоселина прижимали меня к себе. Мы боялись вздохнуть, и вдруг я поняла, что никто идти в пещеру за псами не собирается. Звук голосов постепенно стал отдаляться.
— Они ушли! — прошептала я. — Они не искали нас, они действительно просто вышли на прогулку!
Мною овладел нервный смех, и я громко рассмеялась, но потом так же внезапно я остановилась.